— Я отправлюсь туда и сгину из вашей жизни навсегда, Лиля, — широко улыбнулась я ей. — Больше не потревожу тебя. Но если ты не вспомнишь, мне придется взять с собой Антона, чтобы он указывал путь и…

— Нет!.. — вырвалось у нее.

— Хриз, прекрати ее пугать!.. Лиля, не слушай ее!

— Я… я попытаюсь… попытаюсь вспомнить.

Она дрожащей рукой взяла карандаш и подвинула к себе карту. На ее лбу выступила испарина. Я следила за ней все время, пока она рисовала и что-то вычерчивала, в конце даже войдя во вкус и высунув язычок от усердия. И когда она закончила и подвинула ко мне исписанную карту, я спросила:

— Антон упоминал, что тебе снятся кошмары. Какие именно?

— Разные.

— Например?

— Крошеедка.

— Это что еще такое?

— Чудовище из ее детских страхов, — вмешался Антон. — Хриз, зачем тебе это?

— Надо. Скажи, Юля… в смысле Лиля, а тебе не снятся глаза твоего ребенка?

Она вздрогнула и затравленно посмотрела на меня глазами, полными ужаса.

— Значит, снятся, — заключила я. — Они серые?

— Откуда вы знаете?!? Анжи!..

— Хриз!

— А че Хриз? Хватит уже отрицать очевидное. Расскажи ей все. Она сильная и справится. В конце концов, ее сына ждет богатое наследство, богатое во всех смыслах.

С этими словами я встала, сгребла карту и отправилась в отведенную мне комнату. До отплытия оставалось три дня.

Дылда стоял, виновато потупив голову.