— В конечно счете, это спасло нам жизнь.

— Мистер Олдхоум, мы нашли! — Раздалось сзади.

— Не подходите, — предупредил тайный полицейский. — Заверните в парусину и вынесите за пределы ангара!

— Что там, Вильям?

Старший помощник с готовностью приблизился.

— Бомба, сэр. Ее спрятали, присыпав слоем угля. Нам повезло, что вы вычислили ее раньше, чем она взорвала нас.

Человек в маске слегка склонил голову в знак уважения.

— Пожалуй, вам лучше поехать со мной, а вашей команде обыскать остальной корабль.

— Мистер Хонортаун, выполняйте.

— Не беспокойтесь, я все проверю, сэр.

— На борту останется лейтенант Вудлэнд.

— На ваше усмотрение.

На этом и разошлись.

Командир сошел с Политимии и совместно с тем, чье имя, естественно, не соответствовало настоящему, проследовал к выходу из ангара, куда подогнали служебный экипаж и, без промедления повезли в расположение военной полиции. Джонатан разместился рядом с тайным полицейским, в компании которого чувствовал себя максимально неуютно. Все его мысли были заняты той, что сейчас была заперта в арестантской карете. Он представлял ее обреченно смотрящей в пол и опустившей плечи, окончательно смирившийся со своей участью. А напротив нее сидящих полисменов с дубинками в руках.

На протяжении всего пути никто не проронил ни слова. Джонатан крепко сжимал в руках кожаную папку со своим докладом о выполненном задании и хмурился, глядя на знакомый пейзаж.

— Приехали!

Попав в здание военной полиции, в которое заехал экипаж, Джонатан обратил внимание на многочисленные ручные лампы, расставленные в разных местах таким образом, что они отмечали путь до камеры подозреваемых. Дежурный офицер записал прибывших, и провел их в глухую комнату, обстановку которой составляли привинченные к полу стол с двумя стульями напротив друг друга. Металлическая мебель была натерта до блеска теми, кто раньше ею пользовался. Где-то в глубине души Джонатана даже появилась мысль, будто и его могут упечь в холодные застенки трибунала.

— Держите ваше письмо. Запечатаете и отправите его позже.

Коммандер поджал губы, убирая конверт в папку.

— Мера предосторожности.