Особо не разбираясь, вытряхнула на землю часть вещей, разыскивая фляжку со святой водой, которая, как оказалось, лежала едва ли не на самом дне. Беда в том, что святой воды во фляжке осталось совсем мало, всего лишь на донышке! Надеюсь, нам хватит...

Я оказалась права, и через какое время Гордвину стало немного легче, его перестало корежить, а чуть позже глаза парня стали осмысленными. Кажется, приступ прошел, только теперь парень со страхом косился на святую воду, и даже пытался отмахнуться – мол, ее не надо, уберите!.. Я только собиралась, было, высказаться по этому поводу, как принц заговорил сам:

– Они его убили...

– Ты о чем?.. – не понял Коннел.

– Они недавно убили Пшерана...

– Кто убил? О ком идет речь?

– Чончоны... Это сделали они! Бедняга Пшеран, он так мучился, звал меня на помощь, просил дать ему хоть немного сил, а я ничем не мог помочь! Это все вы виноваты, и проклятый ошейник, лишивший меня сил!

– А ты откуда знаешь, что твоего приятеля будто бы убили?

– Да не «будто бы», а его на самом деле убили, причем это произошло совсем недавно! Я это не просто знаю, а видел своими глазами! Вернее, глазами Пшерана...

– Чего-чего?

– Только то, олух ты тупоголовый, что при желании я мог видеть все то, что видел Пшеран. Их, этих летающих голов, там было много, а он один. Пшеран стоял в середине огромного каменного зала, не имея возможности выйти за пределы очерченного круга, а чончоны были вокруг него... Пещера, темнота, черные зеркала, зеленый свет костров, заклятия, от которых дрожит воздух... Эти летающие головы устроили ему самое настоящее судилище! Пшерана больше нет... Они его не просто убили, а с немыслимой жестокостью!

– А в чем его обвиняли?.. – не выдержала я.

– Да во всем! Но главное – он не должен был возвращать к жизни Проклятое Око – будто бы здешние колдуны про него давно знали, только не трогали, хранили от людей наследие Богов, а еще... Да пошли вы все!.. – внезапно заорал принц. – Ничего вам больше не скажу, потому как вас всех ненавижу, понятно?

Не говоришь – и не надо, главное, что тебя приступ больше не колотит. Вон, сейчас Гордвин отвернулся от нас, и даже смотреть в нашу сторону не желает. Ничего, переживу, не больно-то мне и надо общение с этим неприятным типом, у которого вдобавок всерьез свихнуты мозги. Зато веревки у пленника на руках и ногах крепкие, не разорвешь, да и уползать куда-то подальше от места ночевки нашему принцу нет никакого смысла. Правда, за этой особой королевских кровей все одно требуется постоянный пригляд – мало ли что взбредет в его забубенную головушку! Но это будет потом, а сейчас хуже другое – за то время, пока мы возились с принцем, у меня сон пропал...