Еще.

Помоги мне.

Снова всплеск.

Волк открывает пасть, а внутри почти в глотке сияет звезда, восьмиконечная пульсирующая звезда, и горит ярче всего земля.

Вот оно!

Я с трудом принялся успокаивать распоясавшуюся стихию: давил и подчинял себе. Хаос побрыкался для разнообразия какое-то время, а потом начал таять, освобождая меня и мой разум. Волк, все еще стоящий напротив, захлопнул пасть, сменил цвет шкуры на более привычный и начал медленно таять. Я надавил еще немного, и сила подчинилась полностью, оставив после лишь защитное облако. Удалось, наконец, почувствовать собственное тело, получилось хоть и медленно, но поднять налитые свинцом веки и понять, что я зверски, абсолютно по-волчьи голоден.

Остров окутала ночь.

Как там говорила птичка? Кракена мне в задницу?

Затекло все: спина, руки и ноги, даже пальцы неприятно покалывало. Я с тихим рыком размял шею, хрустя позвонками, плечи, аккуратно протянул руки к осколку. Вытащил кристалл с землей и очень осторожно, очень медленно поднялся, ощущая себя, стариком, из которого сыпется песок при каждом шаге.

Осколок занял свое место на нрифтовой пластине, а я повернулся к мраморной дороге. По берегу взад-вперед вышагивала тоненькая фигурка капитана. Она ходила туда и обратно у самой кромки воды, заложив руки за спину и чеканя шаг. Сайруса и Калеба видно не было, шатер казался пустым, а костер едва горел.

Я медленно двинулся к ней, ноги слушались плохо, ныла спина и поясница, корзинку с едой пришлось оставить в храме, бросив на нее стазис.