— Думаете, я его не заинтересую… — заключила я.

— Скорее всего нет. Прости, но твои данные слишком скудны, чтобы работать с мастером. Поэтому просить смысла нет, а воздействовать на него не получится.

— За ним кто-то стоит, кто выше вас? — догадалась я.

— Молодец, догадалась. Зачем тебе этот мастер? Может попробуешь поступить в Университет?

— Я подумаю.

— Если что, обращайся. Котелок пройти помочь не смогу, но с остальным — пожалуйста.

Вот из-за котелка я и не могла туда даже пробовать поступать. Вдруг направит на провидческий? Тогда все, конец спокойной жизни. Хотя, какая там спокойная… Но зачем усугублять?

— А может попробовать найти другого учителя, если так хочешь заниматься? Что ты в этого уцепилась?

— Других в Геделриме я не знаю. Да и этот самый лучший, вы же знаете.

Вот только какой в этом толк? Силы у меня мало, мастерства нет и не факт, что появится. Но я хочу ещё раз попробовать.

* * *

В этот раз ни одного осуждающего взгляда не было, когда я пришла на кладбище с белыми розами. А вот эдель Фордис и Диль не стали отходить от традиций.

В гранитной вазе у надгробия уже стояли те же белые розы.

— Каждую неделю приносят, — сказала Диль, кивнув на них.

От кого были цветы, я могла бы понять, только взглянув на блондинку. Её руки чуть дрожали, когда она ставила свои цветы в вазу, предварительно заменив в ней воду. С каким-то благоговением Диль прикасалась к белым бутонам. В этот момент глаза её также угасали, как и у матери.

Ровенийские тактично отошли в сторону, оставив меня наедине с подругой.

— Здравствуй, родная.

Я провела рукой по шершавому и холодному камню надгробия. Четкие выгравированные буквы скупо передавали всю ту горечь потери родных. «Мы всегда будем тебя помнить.» Разве можно забыть?..

Шёпотом я разговаривала с ней. Как будто она и впрямь рядом. Поделилась с ней рассказом о последних событиях. Увы, радостного было мало. Но я, казалось, что слышу, будто наяву: «Ты справишься. А я буду рядом. Просто помни обо мне.»

— Мне очень тебя не хватает.