— Я… я совсем не помню его. Смутный образ, мне не за что даже ухватиться там. Да и времени столько прошло…

— Надо попробовать, — настаивал наместник.

— Надо.

— Ты справишься.

Я усмехнулась.

— Слишком часто в последнее время я это слышу.

— Что? — переспросил эдел Вистар.

— Я так понимаю, опознание должно состояться как можно скорее.

— А мы прямо сейчас и отправимся. Собственно, поэтому я и задержался — договаривались об этом.

Всю дорогу до Управления я тщетно пыталась успокоиться. Удавалось плохо. О похищении я не думала до этого момента. То острое чувство беспомощности, глухой, бессильной ярости — не те воспоминания, что бережно хранятся в памяти. С другой стороны, почему-то казалось странным, что эта история заканчивается так легко, тривиально — похитителей поймали, разоблачили. Ожидался какой-то подвох, что-то страшное, возможно даже трагичное, для меня, разумеется. А тут я спокойно еду в экипаже, который уж точно усиленно охраняется, и через каких-то пару десятков минут буду смотреть в глаза своему мучителю. Если это он, конечно. Было ощущение нереальности происходящего, и наружу рвался неуместный смех, вероятно, нервный.

В этот раз в знакомом кабинете встречал меня другой следователь: сухопарый мужчина в грязно-коричневом костюме, с близкопосаженными глазами-бусинами черного цвета, упрямо сжатыми губами-ниточками и длинным, крючковатым носом. Понятное дело, интересоваться, где же эд Фритьеф, я не стала.

Следователь Стег отрывистыми, рубленными фразами принялся задавать мне вопросы Отвечала я спокойно, уверенно, хоть и неприятно было вспоминать то, что так хотелось забыть. Правда, смысл повторного допроса я тоже не понимала — все ведь уже не раз оговорено. Неужто хотят поймать меня на чем-то? Но мне-то скрывать нечего. Почти..

Наконец мы подобрались к главному.

— Вы помните своих похитителей?

— Только двоих.

— А того, кто вынудил вас написать второе письмо?

— Слишком плохо.

— Опознать его не сможете?

— Вряд ли.

— Никаких примет, особенных черт?