— Орнелла!

— Что?! Если ты последний ум растеряла, так мой, слава Танору, пока что при мне!.. «Энрике, Энрике»! Да на нем пробы негде ставить, а ты… Ты еще замуж за него выскочи, дурочка!

Кадет Д'Элтар, закусив удила, вскинула голову.

— И выскочу! — гневно припечатала она. — И буду счастлива, в отличие от…

Четко очерченная темная бровь герцогини медленно поползла кверху, и Кассандра, осекшись, умолкла. Конечно, Орнелла порой слишком много на себя берет, но как ее упрекать? У них с Энрике все хорошо, а у нее…

Устыдившись злых, необдуманных слов, едва не слетевших с языка, Кассандра отвернулась и выдвинула из-за стола стул. За спиной ее кадет эль Тэйтана молча захлопнула книгу, рывком поднялась с кровати и вышла. Подруга, исподтишка проводив ее взглядом, недоумевающе качнула головой: без того хорошенькая, в ярости Орнелла была ослепительна. Куда только смотрит этот де Кайсар?..

Сочувственно вздыхая, Кассандра вынула из своей тумбочки учебники и тетради. Разложила их на столе, села, придвинула раскрытую на первой странице методичку… И глядя куда-то поверх нее, мечтательно улыбнулась. К счастью, Энрике был совсем не Ричард де Кайсар — и со зрением, слава богам, у него тоже всё было в порядке.

* * *

Кадеты Даккарая, покончив с ужином, отодвигали пустые миски и один за другим поднимались с лавок. Первый курс, всегда самый голодный и торопливый, уже покинул столовую, второй, что обычно держался где-то посередине, разошелся ровно наполовину. Кадеты третьего, которым не подобало вылизывать миски и нестись сломя голову в казарму, чтобы успеть на сон грядущий прочесть главу-другую учебника, пока присутствовали в полном составе, неспешно прихлебывая жиденький остывший кофе и вполголоса переговариваясь.

— Вернусь домой, — пробурчал Рональд де Ласси, с отвращением цедя из своей кружки землистую жижу, чуть разбеленную молоком, — и прямо с порога опрокину в себя полный кофейник! Ну что за дрянь, боги свидетели!..

— Так не пей, — отозвался рыжий Стрэттон. — Силком в тебя заливают, что ли?

Клиффорд Вэдсуорт, сочувственно взглянув на товарища, улыбнулся:

— Ну потерпи, Рон, всего семь недель осталось до роспуска — и напьешься, и наешься…

— А потом опять весь сентябрь будешь по плацу едва живой ползать, — со смешком обронил Энрике. Улыбка Клиффорда медленно погасла, но кадет Д'Освальдо этого не заметил: его взгляд блуждал по столовой, словно выискивая кого-то. Очевидно, нашел — молодой человек вернул пустую кружку на стол и поднялся с лавки.

— До вечера, — уже на ходу бросил он, и Реджинальд Стрэттон понимающе усмехнулся.