– Я... я не знаю, – растерялась я. – Ну, где-то за полминуты до того, как я позвала на помощь.

Мужчины переглянулись.

– Минут пять-семь, не больше, – прикинул Ричард.

– А раны выглядят так, словно прошло гораздо больше часа, – неверяще проговорил Джеффри. – Кровь практически свернулась. Неглубокие ранки по краям начали затягиваться. Да и разорванная артерия должна бы сильнее фонтанировать. Я, конечно, очень этому рад, но как?! Не понимаю!

– Очень странно, – покачал головой Ричард. – Напоминает ускоренную регенерацию, но откуда ей взяться у ребёнка?

Я молчала, пряча глаза. Что я должна им сказать? Что Голос посоветовал мне дать мальчику свою кровь, и это сработало? Они могут не понять. А вот Гейб бы понял, он же знал про Джереми и нормально к этому отнёсся.

– А где Гейб?

– Он мчится сюда так быстро, как это только возможно, – ответил мне ещё один голос. Обернувшись, я увидела незнакомого мне оборотня с телефоном в руке. Видимо, это его голос, пересказывающий всё, здесь увиденное, я и слышала рефреном на заднем плане. – Они с Саймоном как раз уехали в Огасту, в магазин Зака. И теперь он безумно беспокоится о тебе.

– Передайте ему, что я в порядке.

– Слышал? – сказал он в трубку. – Она в порядке. Правда, в крови с головы до ног, и от одежды мало что осталось, но выглядит вполне целой.

– Обязательно нужно было про кровь? – расстроилась я, понимая, как сейчас волнуется Гейб. – Я, правда, в полном порядке, – произнесла я несколько громче, предназначая эти слова ему. – Цела и невредима.

– А что тут вообще произошло? – поинтересовался Питер.

– Ну... – задумчиво протянула я, прикидывая, как рассказать покороче. – Линда украла Лаки, чтобы вызвать меня на поединок. Томас прочёл записку раньше меня, и тоже приехал сюда, а я не успела его прогнать. Мы с Линдой дрались, она обратилась и меня вырубила, а потом хотела убить Лаки. Томас попытался оттащить его и попал под лапу Линды. Тогда я тоже обратилась и вырубила Линду. Вроде всё.

Какое-то время все молчали, переваривая мой рассказ, пока со стороны Линды не послушался чей-то сокрушённый голос.

– Воспитал деточку... Пороть её нужно было ещё в детстве, видел же, что из неё вырастает, а я жалел – без матери растёт, сиротка. Вот и дожалелся...

Я обернулась на голос, и увидела ещё одного незнакомого оборотня, который, опустившись на колени возле пластом лежащей пантеры, гладил её по голове. Словно почувствовав мой взгляд, он обернулся и печально посмотрел на меня.

– Прости меня, девочка.

Мне стало его жалко. Нелегко, наверное, осознать, что твой ребёнок – чудовище.