— Это одно и то же. Признайся, что ты поклоняешься дьяволу, и я тебя отпущу.

— Отпустите? Куда?

— На все четыре стороны.

Малика пристально всматривалась в лица сектантов, но видела неподвижные маски. Что бы они ни задумали, ей надо выйти из обители Братства. Сидя в келье, ничего не добьёшься.

— Признайся! — требовал Отец.

— Признаюсь. Я поклоняюсь дьяволу, — проговорила Малика и заметила, как Сибла расширил глаза. А ведь он не верил…

— Покайся в грехах.

— Каюсь.

— Прилюдно.

Малика поднялась с лежанки:

— Каюсь во всех грехах.

— Не здесь, — произнёс Отец. — Грехи отпускаем не мы. Грехи отпускает Авраас. Ты поползёшь по Дороге Покаяния. Перечислишь всё, что натворила в своей гадкой жизни. Скажешь, что отрекаешься от сатаны. Скажешь, что отныне веруешь в Бога. И если Авраас тебя простит, ты будешь свободна.

Малика вздёрнула подбородок:

— Да будет так.

— Готовься, — проговорил Отец и ушёл.

Переступив порог последним, Сибла оглянулся:

— Молись.

Часть 30

***

Радуясь новому дню, под полупрозрачными облаками заливался жаворонок. Сокол появился словно с обратной стороны неба — раскинув крылья серпом, вспорол кружевную синь и устремился к увлечённому пением самцу. Казалось, ещё секунда, и серебристая трель оборвётся. Но пернатому хищнику не повезло — маленького певца спасло его знаменитое падение камнем на землю. Отрывисто крикнув, сокол исчез так же стремительно, как и возник.