«Сударь, король Гаке болен и редко принимает посетителей, особенно если у них нет неотложных дел чрезвычайной важности».

«У меня есть неотложное дело чрезвычайной важности».

Лакей удалился и вскоре вернулся в сопровождении старшего канцлера. Тот спросил: «Вы, случайно, не гонец из Аваллона?»

«Нет». Эйлас отвел чиновника в сторону: «Я здесь по неотложному делу. Вы должны немедленно провести меня к королю Таксу».

«Но мне не разрешено никого к нему пускать. Как вас зовут, и по какому делу вы приехали?»

«Упомяните о моем присутствии только самому королю Таксу — так, чтобы вас больше никто не слышал. Скажите ему, что я — лицо, приближенное к сэру Тристано; вы его, наверное, помните».

«Помню, как же! Но как мне следует представить вас королю?»

«Его величество пожелает, чтобы я назвал ему свое имя только после того, как мы останемся наедине».

«Будьте добры, следуйте за мной».

Старший канцлер провел Эйласа и его спутников в главную галерею и указал на скамью у стены: «Пожалуйста, садитесь. Когда король сможет вас принять, камергер Роэн сообщит вам об этом».

«Не забудьте! Ни слова никому, кроме самого короля!»

Прошло полчаса. Появился камергер Роэн — приземистый пожилой человек, седой и плешивый, ходивший вперевалку на коротких ногах; на лице его словно застыло выражение вечной подозрительности. Поглядывая на новоприбывших с инстинктивным недоверием, камергер обратился к Эйласу, поднявшемуся навстречу: «Король благожелательно отнесся к вашему сообщению. В настоящее время он совещается со ска, но согласился поговорить с вами сразу после того, как освободится».

Совещание в спальне короля Такса было непродолжительным. Явившийся заранее сэр Крейм стоял у камина, угрюмо глядя в огонь. Как только вошли герцоги Лухалькс и Анхалькс, король Такс указал им на светловолосого молодого человека благородной наружности в экстравагантном наряде, модном при дворе в Аваллоне: «Вот гонец из Даота. Будьте добры, сударь, прочтите снова сообщение короля Одри».

Посланец живо развернул свиток пергамента и прочел: «Вниманию Такса, короля Северной Ульфляндии: августейший кузен, примите мои наилучшие пожелания! В том, что касается разбойников-ска, советую устроить им хорошую взбучку и упорно защищать ваш славный город еще некоторое время, пока я решаю пару досадных проблем местного значения. А затем мы совместно уничтожим эту подлую чуму в человеческом облике, раз и навсегда! Не огорчайтесь и знайте — я искренне надеюсь, что ваше здоровье поправится! Собственноручно нижеподписавшийся Одри, король Даота».