«Таков ответ короля Одри, — сказал Гаке. — Как я и ожидал, он ничем не поможет».

Мрачно улыбнувшись, Лухалькс кивнул: «Итак — как вы отвечаете на мое предложение?»

Не в силах сдержать ярость, сэр Крейм воскликнул: «Умоляю вас, государь! Не берите на себя никаких обязательств, пока мы не посоветуемся!»

Гаке игнорировал его. Лухальксу он ответил: «Изложите ваше предложение на пергаменте, четко выделив свои гарантии крупными черными буквами, скрепите его печатями и подпишитесь. Коронация состоится через три дня».

«Кто же получит корону?»

«Принесите мне торжественно заверенный документ!»

Лухалькс и Анхалькс откланялись и вышли из спальни. Спустившись по лестнице, они повернули в высокую сводчатую галерею. На длинной скамье у стены сидели пять приезжих. Одна из них, молодая женщина, напряженно позвала: «Отец! Не проходи мимо!»

Вскочив на ноги, Татцель подбежала бы к герцогу-ска, но Эйлас схватил ее за талию и заставил снова сесть: «Веди себя смирно и не позволяй себе лишнего!»

Герцог Лухалькс ошеломленно перевел взгляд с Татцель на Эйла-са, а затем снова на свою дочь: «Что ты здесь делаешь?»

Ответил Эйлас: «Обращайтесь ко мне! Эта девушка — моя рабыня».

Лухалькс изумился пуще прежнего — челюсть его отвисла: «Что за глупости? Любезный, ты ошибся! Это леди Татцель, высокородная ска — как она может быть твоей рабыней?»

«Очень просто — я захватил ее в рабство способом, хорошо знакомым вам и вашим соплеменникам. Короче говоря, взял ее в плен и подчинил своей воле».

Герцог Лухалькс медленно приблизился; глаза его горели: «Ты не смеешь так обращаться с благородной леди ска и при этом стоять, как ни в чем не бывало, перед ее отцом!»

«А почему нет? — пожал плечами Эйлас. — Вы никогда не смущались, порабощая других. А теперь, когда ваша дочь подверглась такому же обращению, вы вдруг находите подобное поведение невероятным? Вам не кажется, что ваши представления не совсем соответствуют действительности?»

Герцог Лухалькс по-волчьи оскалился, положив руку на рукоять меча: «Я тебя убью — и твое представление о действительности, каким бы оно ни было, исчезнет».

«Отец! — вскрикнула Татцель. — Не дерись с ним! Он опасен! Он изрубил Торкваля в куски!»

«В любом случае я не стал бы с вами драться, — спокойно заметил Эйлас. — В этом дворце я под защитой короля Такса. Если вы на меня нападете, стража вас схватит и бросит в темницу».

Герцог Лухалькс неуверенно перевел взгляд с Эйласа на двух стражников, неподвижно стоявших неподалеку и пристально наблюдавших за столкновением чужеземцев безразличными, как у ящериц, глазами.