— Совершенно верно подмечено, коллега, — с довольным видом кивнул архимаг. — Наш преступник старается продумать все свои шаги заранее и не жалеет времени и сил на подготовку. Вспомните «Ледяной дом»! Однако, он умеет еще и импровизировать, корректировать свои планы в зависимости от конкретной ситуации. Из-за бреши в защите дворца произошло нашествие Банабаки — он сам превратился в одного из них. Понт ушел из ледяной ловушки — он всего за полдня задумал и осуществил новое покушение. Серьезный противник! Холодная голова, ясный ум и стальные нервы! У вас есть соображения по его личности?!

— Гаудинер, мне кажется, подойдет, — подумав, пришел к выводу молодой маг. — О Гобермане не могу ничего сказать. Возможность соучастия Дурбанкула вы, очевидно, сегодня исключили…

— Правильно, — согласился Стэнниоль. — Великий магистр не зря так боялся утечки информации о своей игровой комнате. Тот, кого устраивают придуманные выигрыши, неизбежно теряет хватку в реальном мире. Ему не достало бы ни дерзости, чтобы одобрить убийство императора, ни предусмотрительности, чтобы прикрыть исполнителя. Да тот, собственно, и не нуждался в сообщнике.

— Я понял! Он следил за всеми с помощью волшебного телевизора, да? Но почему вы устроили представление со вторым трупом на пожаре?! Чтобы об этом завтра написали в газете? Для чего?!

Появившийся в кабинете официант с подносом заставил его прерваться. Архимаг спокойно и методично принялся за еду, словно не замечая умоляющего взгляда помощника. Однако, наполовину расправившись с порцией мяса, он все-таки отложил столовые приборы.

— По правде говоря, с этим распоряжением я опоздал почти на целые сутки, — вздохнул он. — Я еще вчера понял, что нашему преступнику нужен Понт в качестве убийцы. Ему было известно, что шпион собирается посетить дворец в карнавальную ночь. Кроме того, он, очевидно, завладел големом, которого купил Понт. Для него вырисовывалась простая и выигрышная комбинация. Горгомельский наемник убил отставного императора, но сам был устранен своими кураторами. Все концы в воду! Дело становится политическим и передается в Имперскую Безопасность, где благополучно затухает. Горгомельцы с пеной у рта отрицают свою вину, но им никто не верит. Потом о таинственной смерти Венизелоса будут, наверное, спорить историки, но к нашим делам это уже не относится. Однако здесь-то его план дал сбой!

— Голем! — сразу же догадался Лабутински. — Мы должны были сразу начать раскрутку этой улики, которая рано или поздно привела бы нас к Понту, скорее всего, уже мертвому.