Убьёт и её? Она никогда не была ему матерью в привычном смысле этого слова. Он для неё предметом, инструментом, если Ярр умрёт, она не будет по нему скучать, даже не вспомнит. Почему же тогда он испытывает такие сомнения по поводу этой женщины?

Она жестока, она зла, она не будет помогать ему или любить. Она не отпустит его. Она будет мучить его, ещё хуже чем остальные.

Ярр стиснул зубы, рывком поднялся и огляделся в поисках своей цели.

Пыль вокруг ещё оседала. Он не сразу смог определить, где оказался в воцарившемся вдруг хаосе. Ах да, кто-то из людишек обрушил на берег собственный корабль. Люди всегда так поступают, от скуки или от чего-то, что Ярр так и не смог понять, им мало привычной и спокойной жизни. Им оказалось мало даже устроенного ими же кровопролития и пожара. Не стоит тратить время на попытки понять их, нужно найти мать.

Ветер раздул пыль и прибил к земле. Ярр успел сделать шаг или два по направлению к замку, но застыл и инстинктивно извлёк когти. Громадная куча обломков рядом с корпусом корабля зашевелилась, а у Ярра больше не было желания подставлять свою спину или недооценивать людей.

То, что поднялось из обломков, не было человеком. Оно легко вылезло из завалов тяжелых ящиков и обломков корпуса корабля и мачт, просто сгребя их в сторону. Ростом под четыре метра, худое, с серой кожей, лишенной волос, из-под которой торчали непривычно острые грани костей, переплетённые рёбра, анатомически неправильные суставы и мышцы.

Но не размер чудовища заставил Ярр отшагнуть назад, а его голова. Даже Ярру она показалась пугающей и неприятной.

Неровная и несимметричная, словно стённая наспех из камня, с разными щелями глаз и безгубой же щелью рта, обнаживший ряд кривых и щербатых, острых зубов, торчащих в разные стороны. Из пасти твари пузырилась и стекалась обильная кроваво-красная слюна, которой было так много, что она уже стекала с зашитой и покрытой ужасными шрамами груди до ног.

«Голгоа!» — закричал где-то глубоко внутри полупереваренный Ежв. — «Нет! Они же все должны быть мертвы!»

Память Ежва, пронёсшаяся перед глазами, внушала страх и трепет.

Голгоа. Плод ужасной и насильной любви человеческой женщины и крылатого небожителя. Чудовищная абоминация, отродье и выродок, в сравнении с которым Ярр лишь маленькая пакость и колдовская шутка.

Голгоа. То, что не должно существовать.

Ежв негодовал внутри и обвинял Роймату в ереси и сокрытия от него самого факта существования чудища, хотя он и сам имел за душой немало неприятных и радикальных деяний, прошедших по грани допустимого. Ежв ненавидел это создание всем свои естеством, хотел ему смерти, хотел уничтожить его, но…