— Надо кровь остановить! До меня ближе всего, бегом, у нас есть перекись, там и в скорую позвоним.

Я держала ребенка осторожно, но шла так быстро, как могла. Через три минуты Тимур открывал дверь домой, потом в ванную и включил холодную воду. Намочил полотенце.

— Принеси очень холодное что-нибудь, надо к щеке приложить!

Пока он бегал, я обтерла Илью полотенцем. Вся его рубашка была в крови, даже на шорты попало.

— Здесь болит? — Я потрогала его ладошки и запястья. — А здесь болит?

Он плакал тихими слезами и нервно вздрагивал, будто икал. Не отвечал мне, но и не дергался, если бы ему было больно.

— Вот перекись, марлевые салфетки и йод.

— Холодное…

— У нас нет ничего такого в холодильнике, — виновато ответил Тамерлан, — у нас даже морозилка пустая.

— Там лед есть? Отколи в полотенце… А папа твой дома?

Тот махнул рукой, отвечая мне уже из коридора:

— Он с утра уже портвейна напился и спит. Он хоть и выпивает, но добрый, не то что этот… сначала спит, потом плачет, потом снова пьет…

С Ильей обошлось. Он ушиб плечо, разбил нос, сильно испугался, но после холодной воды стал успокаиваться и даже перестал плакать, терпеливо сидя на стиральной машине и стонал, когда я вкручивала ему в ноздри марлевые шнурочки в перекиси.

— Не надо скорую. Есть майка или футболка чистая?

— Ага.

Спустя пять минут я сидела в полупустой комнате Тимура на диване, с мальчишкой на коленках и с маленьким щенком, который очухался от пережитого и тихо повиливал кончиком хвоста. Бело-коричневая дворняжка, пушистая, но замурзанная так, что мех от пыли превратился в иголки.

Меня стало трясти от случившегося. Было страшно вначале, был испуг в процессе спасения, а сейчас накатывал страх совсем другой… неизбежности перед жестокостью взрослых. За ними была сила физическая и право делать то, что они хотят. Мама усыпила Бусика… Отец Андрея и Ильи хотел убить щенка, и, я знала, он бил своих сыновей и жену. Потому что мог и хотел, и никто ему не мог помешать.

Тимур побежал искать Андрея. Дозвониться на него с мобильника отца не получилось — абонент недоступен. Очевидно, что его тогда дома не было. Но что дальше? Они вынуждены будут вернуться к родителям… и уже завтра по пьяни он ударит младшего так, что тот разобьет затылок об стену? Или придушит всех котят и щенят, что сын вдруг принесет домой покормить или показать маме? И нет защитников рядом…

— Пойдем-ка малыш, — я устроила его удобнее на руках, — держи щеночка крепко, чтобы не упал.

Оставив рюкзак, вышла из квартиры, из подъезда и со двора. Здесь было не долго идти, — за остановкой школа и садик. Если пройти по тропинке между заборов, то путь выводил к стене длинного пятиэтажного дома. Подъезды на другой стороне, нужно лишь пройти арку. Только я знала — если пройду ее я, то выйду не там же, где и все.