Я не нашлась, что ответить на подобную наглость.

— «Можешь убираться на все четыре стороны!» — пропищал Никс, передразнивая мои слова. — Ее высочеству надоел очередной глупец, и его царственным жестом послали. Я, как и положено глупцу, понял не сразу, но уж когда узнал Ваше высочество, не понять не посмел. Выполняю высочайшее повеление: убираюсь на все четыре стороны. Только бумажку подпишите, чтоб уж все по закону, Ваше высочество!

— Я давала тебе возможность избежать ареста! — рявкнула я, грохнув кулаком по столу так, что подскочил чернильный прибор.

— А меня не за что арестовывать, Ваше высочество! За глупость пока на рудники не отправляют. Даже если глупость состоит в том, чтобы влюбиться в дочь Правителя! Тем более, по неведенью!

— Влюбиться?! — до воспаленного мозга дошло только одно слово, за него я и зацепилась. — Ты «влюбился» в приданое, которое пообещали за бастардой!

— Никто мне не обещал никакого приданого! — Никс шагнул вперед и, опершись о жалобно скрипнувшую парту обеими руками, навис надо мной. — Откуда вообще взялся этот бред?! Если я Вам надоел, Вы могли бы просто об этом сказать! Или у вас, белакских аристократов, это не модно?! Ну, конечно! Налететь ни с того ни с сего, обозвать как-нибудь, например, продажной шкурой, и исчезнуть в неизвестном направлении вам больше нравится, да?! Но я-то не белакский аристократ, мне такая модная отставка непонятна!

— А что тут непонятного?! Денег захотел, приданого! А я хочу, чтоб интересовались мной, а не приданым!

— В сотый раз тебе повторяю, — в запале Никс отбросил преувеличенно почтительный тон и перешел на «ты», — не знаю я ни про какое приданое! Когда ты на меня налетела, как взбесившийся ифит, я вообще ничего не понял! Вечером побежал в таверну. Но там тебя не было. Зато Крупп сказал, что ты умчалась в Локхар разбираться со своими богатыми родственниками-аристократами, которые тебя обидели чем-то, и вряд ли живая оттуда вернешься. Я наплел что-то про семейные обстоятельства профессору Карне и помчался за тобой! Да я даже не сразу понял, что Рина — это ты! Только когда Оли, искавшая свою наставницу Аленну, подошла именно к тебе! Но ты, наверное, здорово посмеялась над моей новой глупостью!

Я вспомнила, как рыдала над мечущимся в горячке чернаком, как лебезила перед костоправом-целителем, чтобы получить возможность приготовить противоядие, и меня словно окатило холодным душем. Прошли и злость, и обида, не оставив ничего. Только маленький ледяной кусочек Бездны где-то под сердцем.

— Мне было некогда смеяться, — холодно проговорило мое внезапно успокоившееся высочество. — Я готовила противоядие для одного горе-заговорщика, искала свих попавших в ловушку психопата братьев и… Впрочем, неважно, что еще.