Рыжий Волк ответил с улыбкой:

– Ты, должно быть, сказал это в шутку, брат? Ты же видишь, что даже наши старики не утомились от дневного перехода, как же могут утомиться те, кто ещё в состоянии носить оружие? Мы готовы выступить в путь и жаждем игры мечей.

– Хорошо, – сказал Божественноликий, – это то, чего и следовало ожидать. В таком случае, брат, иди вместе с другими вождями своего народа прямо в Зал Волка. Там, после еды и вина, мы все: и вы, и жители Дола, и сыны Волка, и Пастухи, – будем держать совет, чтобы все смогли подготовиться к предстоящему сражению.

– Это хорошо, впрочем, нужно ли нам ждать до завтра, ведь мы пришли сюда не есть, не пить и не отдыхать. Впрочем, пусть всё будет, как вы скажете.

Лучезарная отпустила руку Божественноликого и вышла вперёд. Она протянула обе ладони в сторону жителей Леса и произнесла звонким и нежным голосом, и хотя она была слабой женщиной, голос её разнёсся далеко по лугу. Она молвила:

– О, Воины Расставания! Вы, те, кто не понадобится в бражном зале, и вы, наши сёстры с маленькими детьми и отцами, идёмте же с нами туда, вниз, к шатрам, которые мы разложили для вас, и вы на какое-то время сможете представить, что все мы в том нашем доме, который так желаем вернуть, но который нам ещё только предстоит завоевать. Вы повеселитесь с нами так же, как и мы с вами.

С этими словами она изящно ступила вперёд и прошла в толпу. Там она взяла за руку старика из жителей Леса, и, поцеловав его в щёку, повела прочь, и старик поверил, что отдых будет сладчайшим. Подходили и другие женщины Долины Теней, добрые, прекрасные, улыбчивые, и уводили кто старуху из жителей Леса, кто юную жену, кто нескольких парней. Многие целовали и обнимали крепких воинов, уводя их к шатрам, стоявшим на берегу Ознобного Потока в том месте, где течение было самым спокойным, а трава самой мягкой и сочной – именно там и накрыли столы для гостей. Над ними на копьях подвесили светильники, чтобы зажечь, когда померкнет дневной свет, на столы поставили лучшую еду из даров долины, и вина с лакомствами из Серебряной долины или с окраинных земель Запада, добытые ударами мечей и свистом стрел.

Там они пировали и веселились. Лучезарная, Лучница и другие женщины долины прислуживали гостям за столом, развлекая их, нежа ласковым словом или поцелуем, будто они были самыми близкими для них людьми, и канун битвы стал для гостей нежнее любого часа их прошлой жизни. С пирующими были Божественный Кабан и Копейный Кулак из числа освобождённых невольников Серебряной долины, и они вовсю веселились, а Волчий Камень, самый старший из них, ушёл вместе с Даллахом в бражный зал на совет.