— Я и погибла для тебя, ровно в тот день, когда ты вернулся на Карсе, хотя я просила тебя остаться со мной, и попросил спасти его для них, — бабушка зло тряхнула серебряными волосами.

Она помолодела, стала выглядеть как моя старшая сестра, но волосы почему-то не стали вновь золотистыми. Илиас перевёл на меня вопросительный взгляд, кажется, он почувствовал себя здесь лишним, точно как и я.

— Давай уйдём? — шепнул на ухо, — я уже и без объяснений примерно понял, что к чему.

— Ага, давай, — я подавила смешок, — а то как-то неудобно, моя бабушка и твой далёкий предок ссорятся у нас на глазах как парочка.

— Ну почему же «как»? — Лиас насмешливо приподнял брови, — судя по всему они и есть парочка.

— …Ты такая упрямая! — тем временем распалялись всё больше Монфор-первый и моя ба, — я за тобой гоняюсь столько, сколько не у каждого жизнь длится, а ты всё ещё обижаешься как малолетняя девчонка.

— Ах я такая обидчивая, значит! — вспыхнула ба, — ты предал меня, козлина!

— Я ошибся! — зарычал Юлиар, — ошибся! Ты знаешь, какие тогда здесь были времена, сколько ответственности на мне было! Я не ты, чтобы бросать всё и бездумно убегать.

— Если я такая плохая, то какого чёрта ты всё ещё не прекратил свою погоню? — резко ледяным голосом заговорил ба, — я лет пятьдесят как без магии, за это время мог бы и смириться, что я умерла. И не нестись бешеным носорогом в мой третьесортный мирок, как только почувствовал первые искры моего проснувшегося дара.

— Марианна, ты меня ужасно бесишь, — рыкнул мужчина, делая к ней резкий шаг, — моя семья уже давно мертва, кровь моих потомков так размешалась, что мы уже и не родня, а я даже не видел, как вырос мой сын, потому что кинулся следом за тобой.

— Какая жертва, — ядовито ответила бабуля, но я её прекрасно знала.

И расслышала, как едва заметно дрогнул её голос. Она его услышала, он пробился сквозь броню её обиды, щедро наращённой веками. Вот уж не думала, что моя бабушка такая злопамятная! Хотя, если учесть, сколько лет она уже живёт и сколько может прожить благодаря дару… У-у-у. Может себе позволить веками обижаться на мужчину, разбившего ей сердце.

— Нам пора, — шепнула Лиасу.

Он усмехнулся, и перенёс нас. Напоследок мы услышали, как первый герцог Монфор прорычал: «Я люблю тебя, дура» и притянул к себе. Да-а-а, вот это страсти по Шекспиру, блин! Я зажмурилась во время телепортации и только сейчас огляделась.

— Где это мы? — заглянула Илиасу в глаза.

— В храме, — он улыбнулся, — будем жениться, Та-ню-ша. Потому что я тебя никуда больше не отпущу. И на кошки-мышки длиною в тысячу лет по всей вселенной даже не рассчитывай.