Суббота, так что долетаем мы без пробок, быстро. А вот в самом ТРЦ приходится продираться сквозь толпу ранних пташек, решивших, что уж с утра-то в магазинах точно никого не будет. И до фуд-корта мы топаем добрых полчаса. Есть соблазн поизображать из себя Красотку и протащить Велесова по ряду бутиков, и кажется, он чего-то подобного подспудно ждет, но, лишь представив себя в этой роли, я начинаю глупо хихикать. Не мое амплуа.

В итоге я заказываю бургер, колу и картошку-фри, не зная, как буду их в себя запихивать, а Велесов предсказуемо берет салат и внезапно молочный коктейль. Вот только почти не ест, разглядывая мою постную физиономию так внимательно, что я начинаю скучать по Глебу. Тот поглощает капиталистические вредности в нескольких столах от нас.

— Вроде все просто, но не сходится, — задумчиво тянет Велесов, пока я лениво жую.

— Что не сходится?

Он игнорирует вопрос, молчит, качает головой.

— Ты фанатка?

Я фыркаю:

— Ты ж не кей-поп-звезда, чтоб вокруг тебя фанатки прыгали.

— Ты удивишься, — вскидывает он бровь и улыбается. Широко, открыто.

«Не удивлюсь», — понимаю я. У засранца даже ямочки на щеках имеются. И выглядит он опять как миллионер с обложки — по дороге сюда на него каждая первая глазела, даже дамочка, обвешанная детьми как елка игрушками, чуть шею не свернула. Я сама лет в восемнадцать побежала бы за таким, роняя тапки, помани только пальцем. Тогда я как раз мечтала о миллионере с белоснежной яхтой и загородным домом, где без конца проводят вечеринки. Но годы лечат любое безумие, и сейчас я мечтаю скорее о егере-мизантропе с избушкой в лесу, ружьем и большой лохматой собакой.

Вот только эти ямочки… у егерей они бывают?

— Я не фанатка, — бормочу и набиваю рот картошкой, пока не ляпнула какую-нибудь глупость.

— Да, ты провидица, — очень серьезно кивает Велесов. — Потомственная.

«Дурак», — думаю я, потому что с полным ртом говорить неприлично, и надеюсь, что он прочтет мои мысли по лицу. Читает и только шире улыбается. Какой-то он сегодня донельзя довольный, даже запах фритюра, уже пропитавшийся нас с ног до головы, его не тревожит. Я наконец сглатываю и, пока Велесов не сочинил про меня еще что-нибудь веселое, меняю тему:

— Мне другое интересно. Почему сразу после покушения ты разгуливаешь по городу с подозрительной девицей и единственным охранником, да и тому велишь держаться в стороне? — Я указываю на Глеба.

Тот не то тоскует, не то нервничает и на шефа глядит с потаенной надеждой. Я знаю, что ему стыдно за вчерашнее. Никита пошел проверять машину, Велесов прикрыл меня, а Глеб… наверное, растерялся или просто оказался не таким быстрым и в итоге не выполнил свою непосредственную обязанность. Лично я его не виню, да и никто другой, думаю, тоже, только он сам.