— Где сейчас… супостат? И кто он, Нэнс?

— Мы все равно не смогли бы удержать эти территории, и управление Мирийской провинции изначально было автономным. Свой Легат, свой Префект, свой Легион и даже флот, — я пожала плечами. — Поэтому отделение было только вопросом времени.

Щелчок пальцев и над нами встает купол тишины, который скастовал Кантор.

— Человеком он станет, когда отдаст всё до последнего империала, с процентами, — пояснила я. — И я думаю мы обе в курсе, кого следует благодарить господину Сакроруму, за то, что он перестал быть человеком и перешел в разряд собственности…

— Хорошо, — я подняла руки, сдаваясь. Его жизнь — его шишки. — Я сказала — ты услышал.

— Вы…

— Этого самого, — аларийка показала на стеллаж со свитками. — С картинкой нарисованной.

— …неужели? — глуховатый голос Бутча донесся справа.

— Никому не скажу, — я провела пальцем по губам. — И что… эта… Лили… узрела?

Я со свистом втянула воздух сквозь зубы. Все хуже, чем я думала.

— В подвале, — быстро затараторила аларийка. — После завтрака туда посадили. Там рядом с хладным, мясо летом хранится, сейчас зима — пустует все… там крюки есть… и цепи…, — добавила она шепотом. — Мы его раздели, сняли все до ниточки, как положено… колечки все и цепочки… и причинное место прикрыли пледом…

— Куда его? — Лениво спросил Ликас, хищным взглядом следивший за отступлением Нэнс.

— На грудь значится, — пояснила она как само собой разумеющееся. — Чтобы его раздеть да картинку усмотреть, пришлось и самой раздеться, — вздохнула она тоскливо. — Нет чтоб нормальный был мужской вкус, чтобы подержаться… а Лили, та, что худенькая у нас, она замуж собралась по осени, уже сговорена, за таборного… ежели узнает кто, что до нижней сорочки оголилась, да перед чужими, не возьмет никто, — просительно зашептала Нэнс.

Прорыв Грани нужно запечатывать формацией до, пока проход не стал стабильным…иначе приходится вводить военное положение.

Вот за что мне это, Великий?! Я сорвалась с места к двери, и тут же с рычанием развернулась обратно — сейчас не ночь, и Бутч терпеливо обретается за дверью, ожидая меня — я собирались в библиотеку узучать Кодекс.

— И все-таки мы проиграли, а Мирия победила…

— Тогда из этого утверждения следует однозначный вывод, — я скрестила руки на груди, — или ты — псих, или я тебе совершенно не нравлюсь…

— Костас, — я помахала листом в сторону Геба. — Я прямо представляю, какая гармоничная бы у нас получилась семья…

— Геб… Гебион, — он был так погружен в чтение, что мне пришлось окликнуть его несколько раз.

— С десятка два, — ответила она, подумав.