И что ногти, которыми я пыталась вцепиться в стену, болят, едва не сорванные, когда меня в самый неожиданный момент скрутило от удовольствия. И усилившаяся боль в коленях, на которые пришелся ещё и вес Антона, навалившегося на мою спину, дышащего так, будто пробежал марафон.

И то, что мы вообще-то не предохранялись… Но время цикла у меня, вроде, безопасное, и всё равно поговорить об этом тоже надо. Не поскандалить, нет, в конце концов, я в душ обычно без презервативов хожу, но обсудить стоит. Потом. Может, утром. А может, и сегодня, но позже, когда начну не только соображать, но и связно формулировать мысли. Пока же мне было хорошо, уютно и довольно комфортно. Особенно, когда Антон помог подняться на дрожащие ноги.

Стоять прямо было невыносимо трудно, поэтому я привалилась лбом к его плечу, пока меня повторно намыливали и окатывали водой. Куклой поворачивалась, чтобы не мешать вытирать полотенцем. Тело было тяжелым и негнущимся, переполненным приятной усталостью. Глаза я держала открытыми с трудом, зато ни одной посторонней мысли в голове. Собственно, их там вообще был самый минимум, но и промолчать было выше моих сил:

- Значит, ты не только в постели не ешь, но и в ванной?

Антон хмыкнул, продолжая вытирать мои волосы, пока я, придерживаясь за раковину, послушно поворачивала голову. Зато можно было любоваться им в отражении зеркала, чем я и занималась. Разделение труда-с.

- Чего ты так на этом зациклилась?

- Хочу понять, что это такое, и что ты испытываешь, когда пьешь кровь. И что испытывает тот, у кого ты её пьешь.

- Вот это как раз легко.

Глядя мне в глаза в отражении, Антон медленно опустился за моей спиной, поцеловал прогиб поясницы, лизнул ямочку над ягодицей…

- Ай!!! – Я подпрыгнула, а он рассмеялся, поднимаясь.

- Учти, это я даже кожу не прокусил. - И пока я не начала возражать, завернул в большое полотенце. – Марш в кровать и спи, мне ещё нужно кое-что сделать.

Выражение его глаз неуловимо поменялось, и мне расхотелось как возмущаться его коварством, так и просто возражать. Если уж у меня из головы не идут сегодняшние события, то ему и вовсе душу грызут. Но и возражать, требуя, чтобы он не отходил от меня, бред, у Антона есть обязательства, которые он должен выполнять, как бы ни хотелось о них забыть. Поэтому только кивнула:

- Хорошо, только недолго, ладно?

- Договорились.

Он поцеловал меня в лоб, заставив мысленно скривиться, и ушел, так и не озаботившись надеванием одежды. А я поковыляла в спальню, морщась от боли в натертых коленях и укушенной заднице. Ну, если хожу с трудом, значит, вечер точно удался…