Свои слова он подкрепил ударом правого кулака, размером с детскую голову, по левой ладони, так что звук получился смачный и навевающий неприятные ассоциации. Никто из присутствующих снова не выказал протеста, хотя кое-кто из мужчин нахмурился и тоже сжал кулаки.

— Я хотел бы напомнить уважаемой публике, — миролюбиво заговорил рыжий, натянув на лицо резиновую улыбку, что мы — честные странствующие актёры и соблюдаем законы. А это значит, что мы не проводим подобные выступления в публичных местах…

— А я плевать хотел на то, что вы там соблюдаете! — заявил пьяный скандалист, раздвигая толпу и приближаясь к помосту. — Я хочу видеть её сиськи, и я их увижу!

— Слушай, Пит, может, хватит… — начал кто-то в толпе, но не договорил, запнувшись на полуслове, так-как его перебила собственная супруга, которой не улыбалось становиться вдовой.

Улыбка сползла с лица шпрехшталмейстера. Он повернулся к дебоширу своей широкой грудью с твёрдым намерением не подпустить его к девушкам. Но в это время произошло непредвиденное.

Люди, переключившие внимание на пьяного здоровяка, на некоторое время забыли об актрисе, стоявшей на импровизированной сцене. А между тем, она не собиралась играть пассивную роль в разгорающемся конфликте. В руках у золотоволосой девицы уже сиял очередной шар, на сей раз размером с футбольный мяч. И шар этот сиял ярко-белым светом!

— Анджелика, нет! — крикнула давешняя «Женщина — змея», но было поздно.

Полыхающий белой яростью снаряд уже сорвался с руки разгневанной принцессы и устремился прямо к её обидчику! Он угодил пьяному мерзавцу точно в грудь и разорвался с грохотом военной ручной гранаты…

Люди рассказывали разное о том, что случилось тогда на площади. Однако в полиции не поверили байкам о летающих огненных шарах и решили, что бродячая актрисуля бросила в толпу шутиху или что-то в этом роде.

Всего тогда на площади пострадало около двадцати человек. Большинство, правда, отделались ушибами и вывихами, полученными в давке, но у четверых оказались ещё и выбитые зубы, а двое получили переломы конечностей.

Удивительным было то, что взрыв сопровождался такой яркой вспышкой, что все присутствующие на некоторое время ослепли. Те, кто оказался непосредственно рядом с взрывом, ничего не видели часа три — четыре, а потом ещё сутки жаловались на тьму в глазах, мешающую смотреть на мир по-человечески. Даже те, кто легко отделался, хлопали глазами минут по пятнадцать.

Наверное, поэтому никто не мог сказать, куда делась троица странствующих артистов. От них остался лишь занавес, висевший на одном гвозде над помостом посреди деревенской площади.