Профессор Прыск бежал по коридору большими скачками, во всю прыть своих проворных лапок. Но всё же, недостаточно проворных, чтобы на прямой дистанции уйти от преследующих его кошек!

Пока что у него была фора — хищницы некоторое время обнюхивали лестницу, по которой он скатился не задумываясь. Но теперь расстояние между ним и кровожадными красотками неуклонно сокращалось, а свернуть в сторону и спрятаться, юркнуть в какую-нибудь щель, не было никакой возможности.

И зачем он только побежал на этот свет? Правда, неизвестно, что ждало его в других коридорах, но здесь его наверняка ждёт погибель! Как раз когда он добежит до источника света, они его и настигнут!

Это конечно будет не упитанная рыжая бестия, а кто-нибудь из чёрных близняшек, похожих на небольших пантер. Их мягкие прыжки слышались уже шагах в пяти за его хвостом. Эх, нагоняют! Возможно, всё кончится даже раньше, чем он предполагал…

Однако свет приближался, становился сильнее, и, хоть, по сути, он не был ярким, после темноты коридора даже немного резал глаза.

Свет исходил… от пяти свечей чёрного воска расставленных по вершинам лучей начертанной на полу пентаграммы! Здесь коридор заметно расширялся, превращаясь в подобие комнаты. Пока не было ясно, имелся ли из этой «комнаты» другой выход, но профессора сейчас занимал не этот, казалось бы, крайне жизненный вопрос.

Было очевидно, что это та самая пентаграмма, которую начертала Фоллиана, чтобы вызвать своего возлюбленного. Но ведь с тех пор прошло уже несколько дней! Как же получается, что за это время свечи, стоящие на полу, не превратились в чёрные восковые лужицы и не погасли?

Он успел заметить, что две из пяти свечей опрокинуты, но продолжают гореть так же ровно, как и те, что стоят прямо. Но в это время любознательному крысу стало не до свечей!

Чёрное тонкое, но сильное тело вытянулось в полёте над головой крысиного профессора, перелетело через него и приземлилось прямо в середину пентаграммы! Ловкая, как цирковой акробат, кошка, тут же развернулась и оскалила белоснежные иглы клыков в весёлой хищной улыбке!

Теперь профессор Прыск бежал едва ли не прямо к ней в пасть, но повернуть было невозможно — сзади её нагоняла, не менее хищная, сестрёнка, а где-то у той в кильватере пыхтела рыжая толстуха, уступавшая «пантерам» в скорости, но не в кровожадности.

Это был финал. Гибель казалась неизбежной. И всё же профессор не остановился и даже не сбавил темп бега, предпочитая бороться до конца, но при виде приближающихся клыков прикрыл глаза…

Крик, прозвучавший впереди, был не кошачьим, а… женским! В тот же миг в грудь профессора врезались бечёвки, которыми он привязал к спине тетрадь со стихами. Что за?.. Бечёвки немедленно лопнули, и тетрадь соскользнула вниз, легонько стукнув его по ягодицам. Что?!