— Чему обязан такой чести?
— По приказу его величества короля Рейкерда Первого и Единственного вас ожидают в храме Созидательницы пречистой для проведения священного ритуала — очищения от излишков силы путём прохождения через божественное пламя.
А ничего, что ему не от чего очищаться? Излишки силы… В нём и так магии сейчас кот наплакал.
По лицу Стального пробежали грозовые тучи.
— Я предупредил лорда Трейерса, что отказываюсь от участия в Охоте.
— Да, он передал нам вашу просьбу. — Старший лорд пренебрежительно усмехнулся. — Но вы слишком поздно струсили, герцог. Последнее испытание должно состояться, завтра на закате, и вы примете бой от маркиза Доуна. Не позорьте ни себя, ни Харрас. Вы прошли долгий путь, так закончите же его достойно, а не как трус, испугавшийся за собственное благополучие.
Представляю, что сейчас творилось в душе у Мэдока. Струсил… Не позорьте… Трус… Каждый упрёк бил пощёчиной, на которые он не мог ответить.
— А если откажусь? — И тем не менее голос его по-прежнему звучал невозмутимо. Лишь на скулах сильнее обозначились желваки, и в глазах сверкнула глухая, с трудом сдерживаемая ярость.
— Тогда мне придётся силой доставить вас в храм, а после обряда держать в заключении до самого Дар-ха-Раата.
Не я одна была свидетельницей этой не самой приятной сцены. Словно почуяв, что запахло жареным, в холл вышли Одель с Винсенсией, Матис и даже не страдавшая излишним любопытством Марлен показалась на верхней ступеньке лестницы.
Поймав взгляд хальдага, одними губами прошептала:
— Иди, не упрямься.
Против трёх Стальных ему точно не выстоять, а от того, что после ритуала он будет сутки торчать в тюрьме, лучше ему точно не будет.
— Следую за вами, — коротко проронил Мэдок спустя несколько мучительно долгих мгновений.
Бросив на меня последний взгляд, последовал за своими конвоирами на чёртов очистительный обряд.
* * * * *
Д’Энгиен тоже не стал задерживаться. Бегло с нами попрощавшись, поспешил за хальдагами, явно обеспокоенный всем происходящим.
— Он собирался отказаться от трона?! — ахнула Одель.