— Я все равно не объясню, а ты не поймешь, — нахмурился Бэстифар. — Поэтому давай просто сойдемся на том, что ты — мой фаворит по части пыток, и моя больная природа требует, чтобы ты был целехоньким и не изматывался сверх меры.
Охотник закусил губу: неловко шевельнувшись, он чуть тронул левую руку, и она словно полыхнула огнем.
— Грэг, я ведь вижу, что тебе больно, и в душе ты был бы только рад от этого избавиться.
— Чтобы следующий перелом был намного болезненней? — усмехнулся охотник. — Вот уж спасибо, потерплю.
— А ты постарайся быть аккуратнее, — осклабился аркал. — В отличие от данталли ты можешь избежать расплаты за мою помощь. Так что скажешь? Я видел не раз, как вправляют смещенные кости. Боль страшная, а лекарь ждет моего сигнала у входа. Я могу понять, что тобою движет гордость, но и нежелания переживать боль я не могу не заметить. Разве так — не проще?
Рука Бэстифара вновь засияла, и Грэг прерывисто выдохнул, невольно пошевелив пальцами сломанной руки и ничего не ощутив. Уже в следующую секунду он готов был взвыть, когда боль вернулась снова.
— Проклятье! — процедил он.
— Я лишь хочу показать, что, когда лекарь вправит тебе кости, будет больнее.
— Интересный способ навязать помощь, — поморщился Грэг.
— Если б ты не артачился, было бы легче обоим, — пожал плечами Бэстифар.
— Я все же никак не возьму в толк, зачем тебе это, — недоверчиво качнул головой пленник. Аркал внушительно посмотрел на него.
— А ты не думай. Пользуйся, пока у меня хорошее настроение. Потом его может не быть.
Охотник некоторое время хранил молчание, буравя пожирателя боли глазами, затем вздохнул и шагнул к решетке.
— Хорошо, — кивнул он. — Можешь считать, что извинения приняты.
Аркал посерьезнел. Грэг осторожно, морщась, протянул к решетке сломанную руку, уже сильно опухшую, Бэстифар легко прикоснулся к ней сияющей алым светом ладонью. Охотник шумно выдохнул, ощутив прикосновение, и тут же раскрыл глаза, понимая, что боль ушла.
Аркал сделал шаг от клетки.
— Вот и славно. Можешь не переживать: больше тебе в представлениях участвовать не придется. Дезмонд — не Мальстен, он действительно может тебя угробить.
Когда пожиратель боли двинулся прочь, а к камере подошел лекарь — угрюмый сухопарый малагорец — Грэг вновь окликнул царя.
— Бэстифар! — охотник помедлил, дожидаясь, пока аркал остановится. — Это ведь из-за него, верно? Из-за Мальстена. Ты хочешь