От одной своей догадки Аэлин невольно ощутила, как ее охватывает волна дрожи. Если ее мысль была верна, они со спутником попали в настоящий переплет, встреча с местными обитателями легко могла стоить жизни им обоим.

Это были очень опасные существа, устойчивые практически к любым внешним воздействиям: неуязвимые для ядов, неподвластные силам аркалов, неконтролируемые для данталли. Хаффрубы были хищниками, внедрившимися в человеческую жизнь — во всех возможных смыслах этого слова. Раз в несколько лет эти чудовища выбирали себе образ перевоплощения и жестоко убивали избранного человека, перенимая у него все без остатка: внешность, повадки, голос, память. Они жили похищенными жизнями не больше двух-трех лет, после чего кожа становилась непригодной из-за выделяемого телами хищников яда, и требовался новый человек, жизнь которого необходимо было украсть.

Местные хаффрубы нашли себе потрясающее прикрытие: использовали путников, устраивали им «передышку во Фрэнлине» на пару лет, а затем находили новую жертву, в то время как старая их оболочка якобы покидала город, ни у кого не вызывая подозрений.

«Проклятье!» — охотница сжала кулак и крепко стиснула челюсти, пытаясь унять дрожь при воспоминании об этих тварях. — «Проклятье! Проклятье!»

Четыре года назад Аэлин пришлось столкнуться с хаффрубами лицом к лицу, и той встречи охотница не забывала по сей день. Эти существа, лишь отдаленно — ростом и строением — напоминавшие людей, были сплошь покрыты черной склизкой чешуей. Охотница помнила, словно это было вчера, как огромный широкий рот впился в затылок пойманной чудовищами случайной жертвы, и острым, как бритва, языком хаффруб начал прорубать себе путь к мозгу, чтобы после высосать его, пока Аэлин сражалась с самкой похитителя кожи, которая намеревалась заполучить себе ее облик.

Все раны, что удавалось нанести быстро перемещающейся твари, затягивались практически моментально, а дотянуться до своей шеи парангом самка не позволяла: пыталась измотать противницу и минимально повредить ее кожу, чтобы обеспечить себя симпатичным образом перевоплощения на пару лет.

Аэлин навсегда запомнила то, что увидела тогда боковым зрением: как быстро и при том тщательно хаффруб срывал со своей жертвы кожу, растворял ее в блестящей от слизистого яда руке и буквально втирал липкую массу в себя, на глазах меняя облик наряду с ростом и шириной костей. Казалось, только страх в ту ночь придал Аэлин Дэвери скорости и силы, что помогли ей справиться с самкой хаффруба, а после и с принявшим человеческий облик самцом. На память на плече и спине охотницы осталось пара глубоких царапин от когтей, которые сейчас, казалось, заныли в память о том злосчастном дне.