— Мне… не нужно, чтобы вы что-то делали, — с трудом произнес Дезмонд.

— О, — сконфуженно протянула Аэлин, кивнув. — Тогда, может, уже отпустишь нити? Ты, судя по всему, все еще их держишь, а это ведь продлит расплату.

— Я знаю!

— Тогда в чем дело?

Дезмонд отвел взгляд.

Действительно, в чем? — пытался понять он. Аэлин Дэвери нельзя было упрекнуть в безучастности или издевательствах, в грубости или холодности. Она была несколько небрежна в своих репликах, но, казалось, искренне предлагала помочь и была готова исполнить любое пожелание в рамках разумного, но с каждым ее словом Дезмонду все сильнее хотелось провалиться сквозь землю. Ему было стыдно слушать ее вопросы, а столь спокойное поведение отчего-то казалось ему диким.

— Дезмонд? — Аэлин нашла его взгляд.

— Я… да… хорошо, — прерывисто вздохнул он.

Лечь на кровать он себя заставить не смог. Он робко присел на ее край, взявшись рукой за столбик, поддерживающий балдахин. Меньше всего ему сейчас хотелось отпускать нити, однако он знал, что сделать это нужно.

— А зачем Бэстифару было звать законников для встречи с Мальстеном? — обратилась Аэлин к Каре, полностью отвлекаясь от Дезмонда.

— Он не во все свои планы меня посвящает, — отозвалась Кара. — Но вряд ли стоит переживать на этот счет. Бэстифар не причинит Мальстену вреда, в этом можешь быть уверена.

Волна боли накатила так резко, что Дезмонд до крови впился зубами в нижнюю губу и согнулся, с силой сжав столбик балдахина. Аэлин встрепенулась.

— Дезмонд! — воскликнула она. — Может, тебе все-таки прилечь? Зачем ты…

Он повернулся к ней и ожег ее взглядом запавших от боли глаз.

— Вы можете уйти? — выдавил он.

На этот раз даже Кара не сдержала своего удивления.

— Уйти? — переспросила она. — Нет, не можем. Мы обещали царю, что будем здесь. И Мальстену тоже, так что мы должны остаться.

Аэлин подалась в его сторону, но он, скривившись остановил ее жестом.

— Не надо! — воскликнул он. — Пожалуйста… я не скажу, что вас не было… просто уйдите, прошу…