Светлый фон

Кинара бросила на парня задумчивый взгляд. Даяна тоже оценивающе посмотрела на того, кому клятву принесла. Они обе прекрасно помнили, сколько у Ари на теле шрамов.

— Вот именно, — вздохнула Мелиал. — Так, что-то мы не туда свернули. О, уже и ужин скоро! Давайте на сегодня закругляться. И про завтра не забудьте.

Мелиал кивнула и пошла на выход.

— Атэёль, — заговорил Ари. — Как думаешь, версия Мелиал возможна?

— В этом есть рациональное зерно, мой Хранитель, — ровным голосом ответила Атэёль.

* * *

Марка Тайфол. Лаборатория мастера Цевитоса

Марка Тайфол. Лаборатория мастера Цевитоса

Происшествие случилось ближе к вечеру. Марн Цевитос и Саншин Эллиус как раз уговорили одну бутылку «сверхочищенного», когда что-то глухо грохнуло и здание лаборатории ощутимо тряхнуло.

Когда они выбежали на улицу, то увидели над одним из окон на первом этаже, как раз там, где была лаборатория для реактивов, черный язык копоти. Возле самого окна на земле валялись остатки рамы и блестели в лучах заходящего солнца осколки стекла.

Оба мастера были опытными… работниками лабораторий, поэтому не рванули внутрь, а Эллиус поставил малый Щит и под его прикрытием мужчины вошли в настежь распахнутую дверь.

Удивительное дело, но ожидавшие эпического разрушения мастера, увидели, пусть и сильный, но лишь беспорядок. А посреди него стояла вся растрепанная, в грязном и местами рваном халате, Стефания Трайсис.

— Эта помощница, когда-нибудь меня на тот свет отправит, — проворчал Цевитос.

А девушка, вообще не обращая внимания на происходящее, увлеченно рассматривала что-то под мелковизором.

— Да! — буквально взвизгнула она. — О да! Аха-ха-ха!

— Э-э, госпожа Трайсис! — произнес Эллиус с легкой опаской, при виде впавшей в ученый раж девушки.

— Секунду! — отмахнулась Стефания.

Она вытащила что-то из мелковизора, положила на стол и немного отошла. А потом оба мастера почувствовали возмущение поля. На столе негромко хлопнуло. Стефания тут же подскочила обратно.

— Ну вот! — торжествующе воскликнула она. — Теперь гораздо лучше!

— Стефания! — окликнул девушку уже Цевитос, причем суровым голосом. — Так, а это что?