— Как вам будет угодно, Ваше Величество, — сказал Ханбей, решив на этот раз обойтись без падений на колено и поклонов: в конце концов, король достаточно ясно выразил своё отношение к подобострастию.

— Не забудь сказать лекарю осмотреть и тебя. — Кербен приветствовал его догадливость едва заметной улыбкой. — Прощай и до встречи, Ханбей Шимек. Я возвращаюсь во дворец: Рудольф наверняка уже рвёт и мечет оттого, что ему пришлось покрывать моё отсутствие…

Король ушёл.

Ханбей проводил его до двери, опустился обратно в кресло и с наслаждением вытянул ноги.

— Можешь открыть глаза: я давно заметил, что ты притворяешься, — сказал он. — А король заметил ещё раньше. Но устроил целое представление… Вы всегда так друг с другом разговариваете?

— Обычно мы вообще никак не разговариваем, — хрипло сказал Вархен. — Я ненавижу его.

— В самом деле?

— Ты не знаешь, что значит расти выродком среди дворянских щенков. Твоё счастье, что не знаешь. Он мог уничтожить меня в любой момент, он должен был… Я этого и добивался. Но наш мягкосердечный принц всегда был благороден: он жалел меня… До сих пор жалеет.

В слабом голосе Вархена прозвучала такая ярость, что Ханбей невольно поморщился:

— Я рос в трущобах, куда дворянские щенки не суются. Там меня научили ценить доброту.

— Забудь: это наши с ним дела, — со вздохом сказал Вархен. — Что в городе?

— Всё закончилось. Лорд Вульбен убит, — помедлив, добавил Ханбей. — Если король тебе не сказал.

— Сказал.

— Чей это дом: твой?

— Наверное. Не знаю: потолок везде одинаков. — На измождённом лице Вархена проступила тень усмешки.

— Я действительно могу остаться?

— Ты слышал, что сказал король.

— Слышал. Но сейчас я тебя спрашиваю, Солк, — устало сказал Ханбей. — Не валяй дурака.

Вархен глубоко вздохнул.

— Делай, что хочешь, — сказал он. Взгляд у него был мёртвый.