Женщина испугалась сама, вскочила. Ей было, наверно, около сорока, высокая, крепкая, с широким лицом, но тоже сильно исхудавшая за последнее время.

Я отвела ее к себе в комнатку. О том, что узнает Кора — я не боялась.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

У нее была дочь. Взрослая дочь уже, и уже вдова. Зять сражался на стенах и погиб, этим сейчас никого не удивишь. А девочка беременна и вот уже пришло время рожать. Но никак. Третьи сутки мучается, кричит, но родить никак не может. Уже сил у нее нет.

— Девочка моя, кровиночка моя… Она ведь одна у меня осталась, четверо было, но все померли… одна девочка… Я же хоть внуков надеялась понянчить. Что ж мне делать, если она умрет?

Женщина плакала.

Я не знала, что делать.

Здесь акушерка нужна опытная, но не я. Что я могу? У меня даже своих детей нет, я не знаю, как это бывает.

Я боюсь, в конце концов.

Одно дело — поддержать больного мальчика за ручку, другое — вот так. Я даже не уверена, что моя сила тут как-то поможет. Может, там другое нужно.

А если не выйдет?

— Наверно, я не смогу, — сказала осторожно. — Это слишком сложно для меня.

Женщина упала на колени, завыла в голос. Думаю, ее и на улице было слышно. Зачем же так?

Но ей было все равно, она рыдала и не слышала никакие мои доводы.

— Тише, тише, — попыталась было я. Попыталась поднять ее.

— Ты ведь поможешь мне, милая? Поможешь? Я так благодарна тебе!

Мне стало неловко.

Может, хоть попытаться?

В дом меня привели с черного хода.