— И что же нам делать?

— Выручать Рона. Но по-умному. Без всяких жертвенных заявлений.

Юлия вновь стукнула мужа по плечу. Тот рассмеялся.

— И еще, — лорд Ханнор будто по щелчку пальцев сделался серьезным. — Я нигде не нашел Гердиха. Он словно в Ягудовой бездне сгинул.

— Ты в гарнизоне сыскарей искал? Папочка, наверное, отряд собирает, чтобы за Роном в Хаюрбат пойти.

— Там его тоже нет. Ни во дворце, ни дома, ни в ведомстве. Но зато я нашел раздетого до нижнего белья Первого советника. И он ни сном, ни духом о стычке между волками и псом. Он вообще вел себя странно. А глава стражи уверяет, что лорд Червильд был в зале переговоров и даже накинул на плечи Саши сюртук.

— Да, ко мне подходил такой толстенький дядечка.

— Эх, ты, «дядечка». Советник одним росчерком пера решил судьбу бунтующей шахты в Северных горах. Не пожалел золотоносную жилу. Велел засыпать горняков заживо, чтобы другим неповадно было.

У Саши вновь перехватило горло. К прежнему страху прибавилось волнение за судьбу Гердиха.

— Где же тогда лорд Цессир?

— Сдается мне, что вовсе не «дядечка» прятал твою наготу, Саша, а сам Гердих. Чванливый Червильд на шаг не подошел бы к рабыне, низшему для него существу, не то, что отдать собственный сюртук.

— Да, король тоже удивился, это все заметили. Но куда же лорд Цессир делся потом?

— Гердих ни за что не оставил бы сына, — Изегер в раздумье постучал указательным пальцем по губам. — Выходит, в то время, как вельможи кинулись прочь из зала переговоров, он воспользовался суматохой и скинул с себя образ Первого советника.

— Но ты же сам сказал, что из людей в драке за Рона участвовала только Александра, — напомнила Юля.

— Я думаю, Гердих повторил подвиг Гаррона…

— …и поменял лик на волчий! — закончила за Изегера Саша и закрыла ладонью рот. Она вспомнила, как вцепилась волка, который со страшным рыком драл Рона, но пасть его не была испачкана кровью!

— Рискованный шаг, но только так он мог отправиться вслед за сыном. Теперь, я полагаю, оба Цессира в песчаном Хаюрбате.

— А нам что делать? — Джулия прониклась общей тревогой. В ее глазах застыли слезы.

— Выручать наших. Но сначала мы должны вооружиться.

Джулия похлопала себя по сапогу.