– Она не ранена?

– Нет, – сказал я, кивнул на мертвую стражницу. – Эта женщина не успела выстрелить, госпожа.

Леди Сорока посмотрела на пулемет мертвого гвардейца. Убрала свою шпагу в ножны. Поднесла руку к носу герцогини.

– Дышит. Великолепно. Что у вас здесь произошло?

– Вы не могли бы забрать ее у меня, госпожа. Великая герцогиня… тяжелая.

– Клади ее на кровать.

Леди Сорока помогла мне уложить Волчицу поверх покрывала. В том, что герцогиня спит, сомнений больше не было: едва коснувшись головой кровати, та громко засопела.

– Шеста! Шеста, проснись!

Графиня трясла Волчицу за плечо.

– Мне кажется, она пила спиртное, госпожа, – сказал я. – Много.

– Я видела ее четверть часа назад. Она не выглядела пьяной. Шеста!

Леди Сорока сильно встряхнула герцогиню. Мне показалось, что я услышал, как щелкнули у той зубы.

Герцогиня приоткрыла глаза.

– Сорока? Отвали.

И вновь погрузилась в сон.

«Часов пять проспит, – сказал Ордош. – Будить бесполезно».

Графиня оставила Волчицу в покое.

– Правда, напилась? Великолепно. Когда успела?

Леди Сорока повернулась ко мне, и велела:

– Рассказывай.