— Спасибо, друг, — говорю.

— Нет проблем. Ты — легенда, Адам. А этот Савл, по-моему, пытается тебя нейтрализовать.

— В смысле?

— Изъять тебя из оборота, как монету, запрятать как можно дальше от людей, которым ты нужен.

— Кому я нужен?

Дэниэл, похоже, удивлен:

— Всем нам. В этом он был прав — ты важен для всех нас. И здесь у тебя всегда будут друзья. Всегда.

Смотрю ему прямо в глаза. 3152066. Никаких «всегда» не существует, ни для кого, но я понимаю то, что он пытается сказать, и ценю это.

— Круто, — говорю я и поднимаю ладонь, чтобы дать пять, но он хватает меня за руку, притягивает к себе и обнимает. Немного похлопав друг

— Как думаешь, что они будут делать? — спрашивает Дэниэл.

— Не знаю. Сомневаюсь, что они так это оставят. Наверно, нам надо уходить, и подальше, чтобы не подвергать вас опасности.

— Нет, Адам, — говорит он, — оставайтесь здесь. Пожалуйста. Мы все надеялись, что ты появишься.

— Сара?

Бледная как привидение, она топчется рядом со мной.

— Терпеть не могу оружие. — Она ежится.

Я обнимаю ее:

— Они ушли. Не тревожься.

— Да, ушли. Но они вернутся.

Мы идем через лагерь к своей палатке. Последние двенадцать часов прошли в таком напряжении, что сейчас кажется, будто даже природа вздохнула с облегчением и постепенно приходит в себя. Люди хлопочут у костров, прислушиваясь к рокоту удаляющихся мотоциклов. Ночью заморозок, и солнечный свет струится вниз сквозь переплетения ветвей. Земля искрится и сверкает.

Вдруг я слышу голоса Марти и Люка. Они громко кричат.