Тяжелое эхо от шагов раздавалось повсюду. В кабинетах, мимо которых проходил клерк, кто-то шевелился и шаркал. Дом советов потерял былую тишину. Теперь он казался таким же живым, как и все в этом мире. Но это было уже не важно.

Окно приблизилось как-то незаметно. Оно стало перед парнем во весь рост. Максимов облокотился на выкрашенный белой краской подоконник, взглянув в стекло, которое было в некоторых местах немного разбито.

Странно, почему ночь не может быть полностью темной? Только если включить дома свет. Только тогда она превращается в пелену черноты. Но это рукотворный обман человечества. Ведь если убрать едкое электричество, то любая, даже самая безлунная ночь тут же рассыпается десятками, если не сотнями оттеночных красок.

И в ней можно увидеть многое. Вплоть до отражения наших собственных, глубинных мыслей. Наверное, поэтому мы так пугаемся подчас внезапного наступления этого времени суток.

Сергей стоял у окна, тщательно разглядывая местный пейзаж. Чуть вдалеке виднелись какие-то гаражи или иные мелкие постройки. Над ними сбоку нависал огромный, советский фонарь с большой лампой накаливания.

Он был тусклым. Его света катастрофически не хватало. Все как обычно. Фонари мощные, большие. Но их света на всех недостаточно.

— Начальник завода, филантроп и плейбой. Ты просто офисный клерк, Сережа. Даже не планктон, а так, то, что меньше планктона… То чего вообще на хрен не видно, — с грустью подумал парень.

Несмотря на все недавние ужасы, город был не таким уж и убогим. Даже красивым в чем-то, в каких-то скрытых деталях.

Например, слева пролегала улица с довольно аккуратными домиками. Между ними росли мрачные деревья, делая ее какой-то уютной, в полной степени спальной.

Практически напротив Дома советов располагалось здание немного пониже. Можно было легко рассмотреть его плосковатую, железную крышу, на которой стояла отрубленная женская голова с морщинистым лицом и седыми волосами.

— Господи! — Воскликнул Сергей, ощущая как сердце, пытается вырваться из груди.

— Хочешь чаю? — Громко произнесла голова, открыв небольшие, морщинистые глаза, лишенные макияжа, которым старухи извечно маскируют непробудную старость.

— Нет! Отвали! Отвали!

— Хочешь чаю! Я уже подогрела. А ты тогда убежал…

— Падла! Гори в аду! — Заорал Максимов.

Он полез за пистолетом и с ужасом понял, что потерял его. Отпрянув от зловещего окна, парень бросился вглубь коридора. Спустя несколько метров молниеносного бега, он упал на колени, разразившись тяжёлыми рыданиями.

— Господи, за что мне это??? Почему я должен видеть все это дерьмо??? — Всхлипывая кричал он. — Я больше так не могу! Это хуже чем ад! Я схожу с ума, о Боже! С этими демонами! Лучше бы они сожрали меня живьём!!!