Он помедлил, словно озадаченный рациональной холодностью своего голоса:

— Прошу принять извинения, леди Моуберли, если слова мои причинили вам боль.

— Нет-нет, — возразила я и, помолчав немного, чтобы собраться с мыслями и убедиться, что голос не выдаст меня, когда я заговорю вновь, продолжила: — Прошло почти два года, и я начала привыкать к утрате.

— Вот как? — нахмурился Элиот. — Значит, ваша мать так и не увидела, как вы выходите замуж? Жаль…

Я покачала головой, а потом в каком-то эмоциональном порыве рассказала ему, как мы с Джорджем поженились, как поклялись друг другу в вечной любви, когда ему было всего шестнадцать, а мне — двенадцать и он был сыном владельца поместья, а я — дочерью состоятельного человека, самостоятельно выбившегося в люди.

— Знаете, семья Джорджа, — сообщила я Элиоту, — потеряла большую часть своего состояния, и, имея виды на мое приданое, они были готовы посмотреть сквозь пальцы на неблагородное происхождение невесты.

— Неудивительно, — сардонически улыбнулся доктор Элиот. — Но простите мою настырность — а вас саму это устраивало?

— О да, конечно, — ответила я. — Поймите, доктор Элиот, Джордж был моим возлюбленным с очень давних пор. И когда моя мать умерла, к кому еще я могла обратиться?

— Но Джордж уехал из Йоркшира раньше вас, как я понимаю. Виделись ли вы с ним после этого?

— Не виделись лет шесть или семь.

— И все это время вы жили неподалеку от Уитби?

— Да. Матушка была очень больна. Мне пришлось ухаживать за ней, такая она была нервная и слабая.

Он мягко кивнул:

— Ну да, этим все объясняется.

— Что объясняется? — поинтересовалась я.

— Помните, — на губах его заиграла еле заметная улыбка, — я заметил, что вы, по-видимому, не любите высшее общество…

— Да, — промолвила я, ибо он был совершенно прав. Нахмурившись на мгновение, я безмятежно улыбнулась: — Ну конечно же, вы пришли к такому выводу, зная, что я провела молодость в далеком Йоркшире, — стало быть, я буду чувствовать себя неловко в салонах столицы. Как все просто!

— Да, именно так, — улыбнулся доктор Элиот. — За исключением того, что я ничего не знал о вашей юности.

— Не знали? Но… — Я озадаченно взглянула на него. — Но откуда вы?..

— О, все еще проще, чем вы предположили. Ваша рука, леди Моуберли!