Он все еще звенел в ушах, когда мальчик, всхлипывая, уселся на кровати и услышал, как звук замирает вдали.

В следующий момент Билли услышал за стеной тихие голоса родителей. Открылась и закрылась дверь гардероба, скрипнула половица. Он вылез из кровати, попал под сквозняк, от которого у него застучали зубы, и в темноте направился в спальню родителей. У дверей он остановился, прислушиваясь к шепоту, раздающемуся из спальни и припоминая, как однажды вошел в комнату родителей без стука и увидел, что они странно танцуют лежа. Его отец тогда очень сильно рассердился, а мать, объяснив, что взрослым иногда необходимо бывать в одиночестве и тишине, попросила в следующий раз стучаться. Но все это было ничто по сравнению с долгими ссорами. Тогда из-за двери в основном раздавался громкий голос отца. Но хуже всего были его пронзительные вопли, после которых в доме на несколько дней воцарялась долгая холодная тишина.

Билли собрал всю свою храбрость и постучал. Шепот смолк. Вдалеке — в стороне шоссе, подумал он, — послышался еще один крик, похожий на крик привидения с готорнского кладбища. Открылась дверь, и в тусклом свете керосиновой лампы на пороге показался отец с накинутым на плечи плащом, бледный, с заспанными глазами.

— Иди в кровать, сынок, — сказал Джон.

— Ты куда-то собрался?

— Я съезжу в город, узнать в чем дело. Ты останься здесь, с мамой, а я вернусь через несколько... — Он умолк, прислушиваясь к очередному гудку сирены.

— Можно мне с тобой? — спросил Билли.

— Нет, — твердо ответил Джон. — Ты останешься здесь. Я вернусь, как только все разузнаю, — добавил он обращаясь к Рамоне, которая вышла в переднюю вслед за мужем, держа в руке масляную лампу. Джон открыл дверь, и на петлях скрипнул намерзший лед. Он направился к своему видавшему виды «олдсмобилю» пятьдесят пятого года, различные части которого, пострадавшие в ряде аварий, отличались друг от друга цветом. Кристаллики льда, как искорки, блестели в воздухе. Джон сел за руль, газанул, чтобы прогреть двигатель, и, выпуская синие клубы выхлопных газов, машина тронулась по грязной дороге по направлению к главному шоссе. Вырулив на шоссе, ведущее к Готорну, он сразу увидел красные кометы мерцающих сигналов и с ужасом понял, что полицейские машины припаркованы у дома Дейва Букера.

Джон оцепенел, когда увидел сами полицейские машины, машины «скорой помощи», а также темные фигуры, снующие рядом. Фары «олдса» выхватили из темноты полицейского в накидке, говорящего по рации; поодаль стояли Хэнк Вайтерспун и его жена Паула в пальто, натянутых поверх пижам. Они жили в ближайшем от Букеров доме. Окна дома Букеров сияли ярким светом, который освещал фигуры входящих и выходящих из дома людей. Джон остановил машину и, подавшись вправо, опустил стекло пассажирской двери.