— Что же с ним может произойти?
— Уэйн может надломиться под весом «Похода», а может найти в себе силы устоять на ногах. Тогда он скорее всего уйдет от жадных людей, окруживших его, словно стая голодных волков, узнает много нового о своем даре и перестанет каждый день продавать его со сцены. — Рамона покачала головой. — Но я все же думаю, он не покинет «Крестовый поход». Он забрел слишком далеко в темноту.
У Билли опустились плечи. Рамона устало предложила:
— Нам лучше поспешить домой, пока не стемнело.
— Нет, не сейчас. Мне нужно... немного побыть одному, подумать. Хорошо?
Рамона утвердительно кивнула и встала.
— Сколько тебе будет угодно.
Она погладила Билли по щеке и вышла на проселочную дорогу.
— Ты боишься его? — крикнул он ей вслед.
— Да. Что-то внутри него хочет вернуться домой, но он не знает дороги.
Рамона решительно двинулась к Готорну.
Билли проводил ее взглядом, затем пересек ручей и затерялся в лесу.
43
43
43Под непривлекательным октябрьским небом группа мужчин в деловых костюмах медленно шла вдоль общественного бассейна на окраине Файета. Воду в бассейне спустили, и стало заметно, что ему необходима покраска.
— Я хочу его перестроить, — говорил Уэйн Фальконер О'Брайену, архитектору из Бирмингема, — в форме креста. Вон там, — он указал на здание концессии, — должна быть церковь. Я хочу, чтобы это была самая большая церковь, которую только видели жители этого штата. А в центре бассейна мне нужен фонтан. С цветными огнями. Вы сможете это сделать?
О’Брайен пожевал зубочистку и медленно кивнул.
— Думаю, да. Основная проблема будет с проводкой. Нежелательно, чтобы кого-нибудь ударило током. Вы рассчитываете на визуальный эффект? — Он усмехнулся. — Я имею в виду освещение.
Генри Брэгг и Джордж Ходжес засмеялись. Брэгг все еще был похож на юношу, несмотря на то что седина коснулась его модно остриженных русых волос; как правило, он носил синие блейзеры и серые брюки с острыми, как лезвие, стрелками. Четыре года назад он перевез свою семью в Файет и стал главным адвокатом «Крестового похода Фальконера».