— Правильно.

— Когда я смогу его увидеть? Я хочу перед ним извиниться.

— Ты скоро его увидишь.

— Хорошо, — кивнул Уэйн.

Он очень хотел повидаться с Генри и рассказать ему, что он сделал для мистера Крипсина. Прошлой ночью Крипсин попросил его пощупать у него на шее шишку, потому что он боится, что это рак. Уэйн не смог нащупать никакой шишки, однако сказал, что все будет в порядке.

— Мистер Найлз, у меня опять был кошмар.

— Какой?

— Тот же, что и всегда. Я думал, у меня больше не будет кошмаров, когда умерла колдунья. Орел и змея пытаются убить друг друга, змея укусила орла в шею и притянула к земле. — Юноша заморгал, глядя на горизонт. — Змея победила. Я не хочу, чтобы она побеждала. Но я не могу остановить ее.

— Это ничего не значит. Это просто сон.

— Нет, сэр. Это гораздо больше. Потому что... когда орел умирает, я боюсь. Что-то внутри меня — что-то очень важное — тоже умирает.

— Посмотрим, как ты ударишь следующий мяч, — сменил тему Найлз. — Давай-ка вдарь.

Уэйн повиновался, как безвольный автомат. Мяч опять полетел к вышке.

Найлз вошел в гараж, сел в один из электрокаров и поехал к белому строению. Вокруг его головы вились мухи, а воздух пропитался запахом ржавого металла.

Найлз постучал в дверь. Люсинда, невысокая коренастая мексиканка с седыми волосами и добрым морщинистым лицом, тут же открыла. В убого обставленной гостиной мощный вентилятор разгонял горячий тяжелый воздух.

— Как он? — спросил Найлз по-испански.

Люсинда пожала плечами.

— Все еще спит. Я сделала ему укол час назад.

— Он приходил в себя?

— В достаточной степени, чтобы говорить. Он произнес женское имя: Бонни. Но после того, как утром он размазал завтрак по стене, я больше не рисковала.

— Хорошо. Мистер Крипсин хочет видеть его сегодня вечером. А пока подержим его на игле.