Затем я решил, что воспоминание об этой картинке было вовсе не лишним. Я попытался быстро ответить на вопрос: что сделала бы полиция, если бы ей было известно то, о чем знали мы с Ли? Привлекла бы к суду привидение? Или машину? Или привлекла бы чье-нибудь внимание ко мне и Ли?

— Дэннис?

— Я думаю, — сказал я. — По-твоему, паленым не пахнет?

— Что ты знаешь? — снова спросила она.

Столкновение. Критическая масса. Цепная реакция. Преисподняя.

Я думал о том, что, сложив наши разрозненные знания, мы могли что-нибудь предпринять. Сделать какое-нибудь действие. Мы…

Мне вспомнился мой сон: машина, стоящая в гараже Лебэя, мотор, набирающий и сбавляющий обороты, вспыхнувшие передние фары, визг покрышек.

Я взял ее руки в свои.

— О'кей, — сказал я. — Слушай. Эрни купил эту машину у парня, который потом умер. Парня звали Ролланд Д. Лебэй. Мы увидели ее стоящей перед его домом…

— Перед чьим домом?

— Перед домом Лебэя. И мне сейчас кажется… что он до того хотел, чтобы она оказалась у Эрни, что отдал бы ее даром, если бы не было другого выхода. Как будто Эрни увидел машину и что-то понял, а потом Лебэй увидел Эрни и понял то же самое.

Ли убрала свои руки из моих ладоней и снова начала потирать локти.

— Эрни сказал, что заплатил…

— Заплатил. И продолжает платить. Если Эрни вообще еще существует.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Я тебе кое-что покажу. Через несколько минут. Но сначала небольшая предыстория, ладно?

— О'кей.

— У Лебэя были жена и дочь. Давно, еще в пятидесятых. Дочь умерла на обочине дороги. Она подавилась гамбургером.

Лицо Ли стало белым, потом еще белее, такой цвет бывает у молока, с которого сняли сливки.

— Ли! — быстро проговорил я. — С тобой все в порядке?