Когда Лорен подала чай Эве и кофе Гэйбу, она поставила поднос сбоку от кушетки и пристроилась рядом с Гэйбом. Келли подошла к Эве и прижалась к ее коленям. Обе девочки смотрели, как незнакомец откусывает сразу половину бисквита. А он принялся жевать, одновременно улыбаясь сквозь бороду, как будто очень довольный новой компанией.

Но у Эвы было другое мнение: она не хотела, чтобы ее дочери участвовали в разговоре.

— Лорен, ты уже сделала домашние задания? А ты, Келли, почему бросила свое рисование? Лорен поможет тебе справиться с новой картинкой.

— Ох, пусть останутся! — сказал Пайк, отправляя в рот остаток бисквита. — Им следует в этом участвовать. Кроме того, наш разговор может развеять кое-какие сомнения Лорен. Что касается малышки, ну, то, что мы говорим, в основном проскочит мимо ее ушей.

Вы бы весьма удивились, узнав, как много понимает Келли, подумал Гэйб, но промолчал. Лорен благодарно улыбнулась Пайку, довольная тем, что к ней отнеслись как к разумной девочке.

Гэйба одолевало любопытство, но не только насчет призраков и их рационального объяснения.

— Мистер Пайк… — заговорил он.

— Спрашивайте о чем угодно! — сообщил Пайк, дожевывая бисквит.

— Мне просто интересно, как получилось, что вы занялись таким делом.

Гэйб не был готов полностью доверять психоисследователю. Его не оставляла настороженность. Гордон Пайк явился слишком неожиданно, без предупреждения, и в дом попал только благодаря тому, что проявил доброту к Лорен. Но они ведь ничего о нем не знали, и вполне могло оказаться, что он такой же чокнутый, как та экстрасенс Лили Пиил, хотя внешне и выглядел вполне адекватным.

— Более чем разумный вопрос, — бодро произнес Пайк, отряхивая крошки с пальцев. — С вашей точки зрения, все, кто охотится за призраками, должны выглядеть странно, и вообще это подозрительное занятие. Но по мне — это великолепное и уникальное призвание, и я обнаружил когда-то, что имею к тому небольшой дар, хотя исследование психических феноменов, эта страсть, охватило меня в более чем зрелые годы. Да, я всегда интересовался паранормальными явлениями, но работа занимала основную часть времени. Я, видите ли, был библиотекарем в Лондоне. Очень давно, а потом покинул этот шумный и грязный город и стал работать в библиотеке в Барнстапле, где жизнь куда более спокойная и уравновешенная.

Гэйб слышал об этом городе — он находился достаточно далеко от Холлоу-Бэй. Значит, этот человек не был местным жителем.

Пайк замолчал, чтобы отпить глоток чая. Келли к этому времени успела основательно заскучать.

— Мамуля, — проныла она, — могу я поиграть в своей комнате?