Дядя Билл все точно рассчитал. Именно поэтому он послал письмо папе. Дядюшка пытается манипулировать мною через родителей.
— Полагаю, Билл хочет загладить свое поведение на похоронах, — продолжает папа. — Ему понравилась твоя настойчивость. И мне тоже! Я представить не мог, что ты решишься его навестить.
— Но я не просила его о работе! Я просто поинтересовалась… — Стоп. Ни слова об ожерелье. Ни слова о Сэди. Только не с папой.
— Если честно, я думаю, у Билла кое-какие проблемы с Диамантой. Он понимает, что дочь выросла слишком уж избалованной. Мы поговорили по душам, и знаешь, что он сказал? — Папа розовеет от удовольствия. — Что такая самостоятельная и решительная девушка, как ты, — прекрасный образец для подражания.
«Разумеется, думает он нечто противоположное! — хочу закричать я. — Ты, папочка, просто не знаешь всех обстоятельств. Все дело в проклятом ожерелье».
Что за бредовая история. Полный абсурд. Мало мне того, что ожерелье исчезло, и Сэди исчезла, и голова идет кругом… И я не знаю, как быть… И…
— Лара! — теребит меня папа. — Милая! О чем ты задумалась?
— Все это немного неожиданно.
— Это я виноват, — расстраивается папа. — Надо было промолчать. Вообще не говорить тебе об этом. Твои дела и без этого идут хорошо…
— Папа, — решительно обрываю я, — с бизнесом все не так уж и хорошо.
— В каком смысле?
— В прямом. Ты многого не знаешь. Не хотела тебя расстраивать. — Я нервно комкаю сахарный пакетик и не решаюсь поднять на отца глаз. — По правде говоря, все кончено. Натали бросила меня одну, я не стала ей спускать и уволилась. И еще… мы снова расстались с Джошем. Навсегда. — Нелегко мне даются эти слова. — Я поняла, как ошибалась в нем. Он меня не любил. Мне просто очень хотелось в это верить.
— Вот, значит, как. Что ж… тогда предложение подоспело как раз вовремя.
— Думаешь?
— Почему нет? — мягко спрашивает он. — Разве тебе не нравится открывшаяся перспектива? Но ты же
— Понимаешь, это сложно объяснить.
— Хочу дать тебе один совет. — Отец ждет, пока я взгляну на него. — Не укоряй себя. Плюнь на все. Рано или поздно все образуется.
У моего папы такое открытое лицо и честные глаза. Если я скажу правду, он не поверит ни единому слову. Он примет меня за параноидальную шизофреничку или наркоманку. Возможно, за параноидальную шизофреничку, подсевшую на наркоту.
— Дядя Билл не спрашивал тебя об ожерелье? — не удержавшись, осведомляюсь я.