Перевод со старофранцузского.

18 мая 1348 года

Записано в Авиньоне, Франция

Я заразился. Прежде я думал, что Всевышний намерен оставить меня в живых, чтобы я мог заботиться о его пастве, но я ошибался. Возможно, дав мне заболеть, Он хочет, чтобы я лучше понял симптомы чумы? Не знаю. В любом случае, сейчас я так слаб, что не поднимаюсь с постели. Меня мучает сильный жар. Один красный бубон вскочил под мышкой левой руки, другой, и это тревожит меня гораздо больше, в паху у гениталий. Кровотечения пока нет, но я уже чувствую, что мой пот воняет злокозненными миазмами смерти. 21 мая 1348 года Тому, кто найдет этот дневник после моей смерти. Существует два вида смерти в зависимости от погодных условий. Зимой люди умирают за два-три дня. Летом, когда тепло, их страдания продлеваются. Кажется, я буду умирать долго. Не знаю, к добру это или ко злу, проклят ли я или в этом сказывается милость Господня. 25 мая 1348 года Меня разбудили колокольный звон и пение на улице. Сначала мне почудилось, что где-то справляют свадьбу. Находясь в бреду, я подозвал слугу, который поведал плохую новость: в Авиньон прибыла процессия флагеллантов. Я уже прежде слыхал об этих религиозных фанатиках. Они одеваются в грязные белые одежды и, взвалив на плечи большие деревянные кресты, ходят от деревни к деревне, проповедуя самобичевание как единственное спасение от великого мора. Они на виду у мирян секут друг друга усыпанными шипами хлыстами и железными прутьями, желая тем самым еще на земле заручиться спасением своих душ. По-моему, они превращают христианское таинство в нечто кровавое и непристойное. И отчаявшиеся люди следуют за ними. Во времена чумы, мора и разложения страх лишает выживших остатков здравого смысла. Фарисейство и лицемерная набожность охватили жителей Авиньона. Фанатики изгнали единственного оставшегося здесь священника из церкви и, вытащив евреев из своих домов, сожгли их живьем. Я ошибался. Грех и зло уничтожают человечество. Чума — лишь наказание за наши прегрешения. Умирать тяжело. Я начинаю завидовать тем, кто заразился зимой. 27 мая 1348 года Лихорадка. Боль в животе все усиливается. Меня морозит. Не могу есть. Диарея со следами крови. Теперь смерть близка. Климент, прежде чем покинуть Авиньон, отпустил мне грехи. Пусть Жнец приходит… (конец)

Я заразился.

Прежде я думал, что Всевышний намерен оставить меня в живых, чтобы я мог заботиться о его пастве, но я ошибался. Возможно, дав мне заболеть, Он хочет, чтобы я лучше понял симптомы чумы? Не знаю. В любом случае, сейчас я так слаб, что не поднимаюсь с постели. Меня мучает сильный жар. Один красный бубон вскочил под мышкой левой руки, другой, и это тревожит меня гораздо больше, в паху у гениталий. Кровотечения пока нет, но я уже чувствую, что мой пот воняет злокозненными миазмами смерти.