В конце Дорсет-стрит появилась пара, направляющаяся в его сторону. Это оказался Сьюард со своей проституткой. Они ничего не значили. Будет полезно иметь на своей стороне свидетелей. Джек Сьюард в конце концов послужит делу Артура Холмвуда.
— Джек, — сказал он, — я загнал в ловушку преступника. Стой у выхода из этого двора и позови констебля, если тот пройдет мимо.
— Преступника? — воскликнула Мари Жанетт. — Боже, в Миллерс-корт?
— Отчаянного человека, — объяснил он им. — Я — агент премьер-министра, и я выполняю важное задание.
Лицо Сьюарда потемнело. Мари Жанетт явно не могла уловить развития событий.
— Я живу в Миллерс-корт, — сообщила она.
— А кто этот человек? — спросил доктор.
Годалминг всматривался в туман. Ему казалось, он видит, как Сержант стоит во дворе и ждет его.
— Что он сделал?
Годалминг знал, чем потрясти этих дураков.
— Он — Джек-Потрошитель.
Мари Жанетт ахнула и поднесла руку ко рту. Сьюард выглядел так, словно его ударили в живот.
— Люси, — сказал он, держа руку в кармане пальто, — отойди.
В уверенности Холмвуда появилась трещина. Дравот принуждал его войти в двор дома. Сьюард и Мари Жанетт были всего лишь надоедливыми блохами, которых следовало стряхнуть. Впереди ждала судьба. Но какая-то крохотная деталь казалась неправильной.
— Ты назвал ее Люси, — сказал Артур. — Ее зовут не Люси.
Он повернулся к Сьюарду — а тот почти прижался к нему и вдруг быстро взмахнул рукой. Годалминг почувствовал толчок и серебро в груди. Что-то острое вонзилось в него, быстро и гладко заскользило между ребрами.
— А этого человека во дворе… — начал доктор, кивая в сторону домов.
По телу Артура разлилась невероятная боль. Его словно упаковали в лед, а в сердце вошла обжигающе белая игла. Зрение помутилось, звуки превратились в расплывчатый гул, его словно лишили всех чувств.
— …его зовут не Джек.