Неужели в самом деле можно не признавать всех этих свидетельств людских? Не думаю, чтобы мы имели на это право. Те явления, которые были проверены, доказали свою правдивость, свою подлинность.

Ведь не нарочно же они были сочинены и приукрашены; напротив, большая часть этих явлений и была мне описана именно вследствии кажущейся таинственности, с тем, чтобы получить разъяснение. Конечно, не все рассказы представляют одинаковые гарантии, многие из них могли быть невольно изменены в памяти рассказчиков и приурочены к каким-либо событиям; но из-за этого нельзя же предполагать, что они были сплошь выдуманы, — это вовсе не мистификации. Отвергать все эти свидетельства значило бы отвергать решительно все, что происходит вокруг нас в жизни, ссылаясь на то, что не все было проверено и что иные подробности не точны. Я, со своей стороны, придерживаюсь рассуждений Иммануила Канта, приведенных в начале книги.

Таково, по крайней мере, мое впечатление, и я с доверием предаю его на суд читателя, жаждущего познать истину, причем я, конечно, далек от претензии навязывать кому бы то ни было свое мнение. Пусть всякий судит по-своему, я пытаюсь лишь «навести на эти явления зрительную трубу», как астроном наводит свой телескоп, как фотограф наводит аппарат на какой-нибудь пейзаж, или как естествоиспытатель действует микроскопом.

Все эти явления доказывают, по-моему, что душа существует, что она одарена способностями, еще неизвестными. Итак, с этого логично было бы начинать наши исследования, продолжение которых поведет нас к загадкам загробной жизни и бессмертия. Мысль способна передаваться от одной души к другой. Несомненно, передача мыслей, мысленные внушения, существование психических токов между душами возможны. Расстояние не является препятствием, и время иногда — тоже. Какой вид энергии играет роль в этих сообщениях? Пока этого еще нельзя определить. Из зафиксированных впечатлений многие напоминают проделки молнии и электричества. Нет ничего неправдоподобного в предположении, что эта сила стоит гораздо ближе к человеческому организму, чем до сих пор думали. Однако, повторяю, час теорий еще не настал.

Оставаясь относительно довольно редкими и не отличаясь банальностью заурядных вещей будничной жизни, эти явления, однако, многочисленнее, чем до сих пор полагали.

Ранее мы убедились, что путем запроса, предпринятого в марте 1899 года, мною было получено более 1200 сообщений. Я привел из них самые интересные, но у меня осталось в запасе еще достаточное количество аналогичных фактов. Даже если допустить кое-какие погрешности памяти и некоторую дозу фантазии у рассказчиков, то и тогда все-таки невозможно не почувствовать и не признать в этих свидетельствах неоспоримую основу правдивости. Впрочем, некоторые наблюдения и явления изложены с такой тщательностью, чтобы не подать ни малейшей пищи сомнению, что они носят сами по себе характер безусловной научной достоверности. Такие свидетельства способны припереть к стенке самый завзятый скептицизм. И теперь, когда всеобщее внимание направлено на такого рода факты, по всей вероятности, будут подмечаться и другие, еще более многочисленные, до сих пор проходившие без внимания. Точно так же и в астрономии — раз светила открыты, весь мир видит их.