Эрика стояла молча, опустив голову. Руки её по-прежнему были связаны за спиной.

— Развяжите её и идите по домам, — приказала Мать стоящим позади собратьям и те повиновались.

Когда дверь мягко затворилась, Мать закрыла её на засов и встала, уперев руки в бока.

— Ну что, не рада меня видеть, значит?

Эрика молчала.

— Ты пойми, мы же для твоего блага всё это делаем…

— Вы отдадите меня… этому? — поборов страх и ненависть, спросила Эрика.

— Нет, — откликнулась Мать. — Уже поздно.

— Тогда зачем вы похитили меня? Ведь я была так счастлива! — закричала она, и поток слёз чуть не хлынул из её глаз.

— Скоро мы покинем этот город, — сказала старуха. — Здесь слишком опасно для нас.

— Вот и покидайте, при чём здесь я?

— А ты решила, что мы оставим тебя здесь? Дура! Таких Готфридов пруд пруди в каждом городе, а тебя угораздило влюбиться именно в этого. Ты хоть понимаешь, какой опасности подвергла себя и нас?

— Не нужно мне ничего от вас, — зло бросила Эрика и ушла из комнаты.

— Можешь злиться, сколько хочешь, это ничего не изменит, — крикнула вдогонку ей старая ведьма.

В соседней комнате, устроившись с ногами на мягком кресле, с запрещённым «Декамероном» в руках сидела Хэлена. Она читала, покусывая губу, но как только Эрика вошла, она подняла на неё насмешливый взгляд.

— Как тебе возвращение? — спросила она, оценивающе оглядывая вошедшую.

— Никогда бы не подумала, что ты будешь им помогать, Лиса, — ответила Эрика, всхлипывая, пытаясь унять слёзы обиды.

— Пойми, мы же для твоего блага, — мягко сказала Хэлена.

— Я от всех это слышу! — взорвалась Эрика. — Почему вы все считаете, будто лучше знаете, что для меня благо? Я хочу быть с Готфридом, мне с ним хорошо, я хочу замуж за него…

Хэлена нахмурилась.