На мгновение Эльзе показалось, что Злата возьмет ее за руку, но вместо этого девчонка толкнула тяжелую дубовую дверь.

Снаружи было тихо. Так тихо бывает только во сне, а в жизни – никогда. И следа от только что прошедшего ливня не осталось. И птиц нигде не было видно. Наверное, это хорошо, хоть и странно.

Они шли по едва заметной аллее мимо затянутого тиной пруда, мимо одичавшего парка и черной башни, кованые двери которой были обмотаны старой ржавой цепью, прошли через арку покосившихся, поскрипывающих, несмотря на полное безветрие, ворот, шагнули под густую сень леса. Здесь не было ни дорог, ни тропинок, но Злата шла уверенно. И кошка ее скакала то по земле, то по нависающим над их головами веткам. Наверное, высматривала птиц. Эльза тоже высматривала и по сторонам оглядывалась с опаской. Раны, оставленные птичьими клювами и когтями, до сих пор кровили. Подумалось, что найти их запросто можно вот по этому кровавому следу.

– Ты не бойся, – сказала Злата, не оборачиваясь. – Раны от Врановых птиц будут долго заживать, но все равно заживут. Если бы его Погоня вошла в полную силу, наверное, даже я не смогла бы тебе помочь.

Про Погоню Эльза до конца не понимала. Наверное, это птичья стая. Та самая, которой управляет тот, кто заперт в черной башне.

А Злата вдруг резко остановилась, и кошка ее выгнула спину, зашипела в пустоту.

– Прочь пошли! – Голос Златы звучал грозно, вот только кого она пыталась прогнать? Эльза никого не видела. – Это безвременники. У границы их особенно много.

– Я ничего не вижу. – Эльза поежилась.

– Увидишь. Когда-нибудь. Таким, как мы с тобой, эти твари не страшны, но простым людям с ними лучше не встречаться. – Злата замахнулась на пустоту посохом, и на долю секунды Эльзе показалось, что она видит долговязое, отдаленно похожее на человека существо. Наверное, показалось. От страха.

Шли долго. Эльзе думалось, что целый день. Страшно хотелось пить, а фляга оказалась пуста. И сил оставалось совсем чуть-чуть. Самых обыкновенных, человеческих сил. На необыкновенные она даже не рассчитывала.

– Потерпи, – сказала Злата. – Граница уже близко, вон за тем подлеском. Дальше ты пойдешь сама, я останусь здесь.

Стало вдруг одновременно грустно и страшно. И начавшие было затягиваться раны снова закровили.

– Мне нельзя туда, девочка. – Злата ее понимала без слов. – Здесь я почти живая, а там очень быстро теряю силы.

– А силы тебе еще потребуются… – Эльза стерла со щеки непрошеную слезу.

– Силы потребуются нам всем. – Злата улыбнулась. – Когда-нибудь тебе придется вернуться.