От горечи во рту его едва не стошнило.

Но рука полковника не потянулась к стакану с водой.

Он также и не выплюнул аспирин.

Он терпел.

Одинокое несчастное детство и последовавшая за ним еще более убогая юность научили Леланда Фалькирка тому, что жизнь тяжела и несправедлива и только дураки верят в надежду и спасение души, выживают лишь терпеливые и упорные. С ранних лет он принуждал себя стойко переносить боль, страдания и лишения, решив, что таким образом закалит свое тело и волю. Он умышленно проверял свою неуязвимость, прыгая с парашютом в джунгли без всяких припасов, компаса и спичек, без оружия, с единственной целью выбраться живым. Таким образом он проводил почти каждый свой отпуск и находил такое времяпрепровождение очень полезным, потому что возвращался к месту службы еще более закаленным и уверенным в себе.

Сейчас он грыз аспирин, сперва перемалывая его зубами в порошок, а потом слюной превращал в едкую кашицу.

— Звони же, черт бы тебя побрал! — рявкнул он на телефонный аппарат на столе. Полковник ждал сообщения, которое позволило бы ему выбраться из этой норы на белый свет.

В ОРВЭС — Организации реагирования на внутренние экстремальные ситуации — он чувствовал себя боевым офицером более, чем в любом другом подразделении армии США. Полковник не выносил штабной работы и старался поменьше бывать в офисе даже на основной своей базе в Колорадо, так что эти крохотные, лишенные окон каморки в Шенкфилде навевали на него смертельную тоску.

Если бы не особый характер его теперешней миссии, он организовал бы командный пункт в хранилище на Скале Громов: там, во всяком случае, помещения были попросторнее, с высокими потолками, не то что эти напоминающие склеп кельи.

Но в сложившейся ситуации он вынужден был держать своих парней подальше от Скалы Громов, на что были две причины. Во-первых, он не хотел вообще привлекать внимание к хранилищу, поскольку оно было секретным. Живущие вокруг Скалы Громов скотоводы наверняка задумались бы, заметив направляющуюся в закрытую зону роту ОРВЭС в полной экипировке, а это было нежелательно. Позапрошлым летом он сумел ввести общественность в заблуждение, использовав Шенкфилд как приманку для пронырливых журналистов, и теперь, на пороге нового кризиса, он намеревался повторить тот же маневр. Вторая причина того, что полковник предпочел обосноваться на полигоне в Шенкфилде, была гораздо серьезнее: дело было в том, что Леланд Фалькирк сомневался в надежности персонала хранилища. Он не верил никому из работавших там людей, не чувствовал себя там спокойно, потому что не исключал, что их всех могли... подменить.