– Она спит.

– Не думаю. – Ну, если... И тут Крис вздрогнула, услышав, как сверху раздался приглушенный яростный крик беса. Он был похож на вопль заживо похороненного человека:

– Мэр-р-р-ри-и-и-и-и-н-н-н!

За этим последовал глухой удар, потрясший стены спальни. – О, Боже всемогущий! – Крис прижала руки к груди и онемела от ужаса. Священник не шевелился. Он смотрел наверх, напряженно и сосредоточенно, и в глазах его не было и намека на удивление. Даже больше, отметила про себя Крис, он, похоже, узнавал этот голос.

Еще один удар потряс стены.

– Мэр-р-р-и-и-и-н-н-н-н-н-н-н-н-н!!!

Иезуит медленно двинулся вперед, не обращая внимания ни на Крис, ни на Карраса, внезапно появившегося в дверях кухни. Жуткие удары о стены не прекращались. Отец Мэррин хладнокровно подошел к лестнице, и рука его, тонкая и изящная, будто вылепленная из гипса, легко заскользила вверх по перилам. Каррас подошел к Крис и вместе с ней наблюдал, как Мэррин вошел в спальню Реганы и закрыл за собой дверь. Несколько секунд было тихо. Внезапно раздался резкий хохот дьявола, и Мэррин вышел из комнаты. Он закрыл за собой дверь и пошел в зал. Дверь в спальню снова открылась, оттуда выглянула удивленная Шарон.

Иезуит быстро спустился по лестнице и протянул руку Каррасу, ждавшему его внизу.

– Отец Каррас...

– Здравствуйте, святой отец.

Мэррин стиснул руку Карраса и серьезно посмотрел ему в глаза.

Сверху доносились дикий хохот и ругательства в адрес Мэррина.

– Вы очень плохо выглядите, – сказал Мэррин. – Вы устали?

– Нет. А почему вы об этом спрашиваете?

– У вас есть с собой плащ?

Каррас отрицательно покачал головой.

– Тогда возьмите мой, – сказал седовласый иезуит, расстегивая плащ. – Я попросил бы вас принести мне рясу, два стихаря, орарь, немного святой воды и два экземпляра «Ритуала». – Он протянул плащ изумленному Каррасу. – Мне кажется, надо начинать.

Каррас нахмурился:

– Что вы имеете в виду? Прямо сейчас?

– Да, именно так.