— Здесь слишком жарко, — сказал Дон. Ноги его дрожали, в голове продолжали отдаваться удары. Другие музыканты на эстраде готовились к выступлению; он боялся, что если они заиграют, музыка разорвет его в клочья.

— Может, пойдем?

— Как хочешь, — сказал доктор Заячья лапка, и его желтые белки заблестели.

Тут ударил барабан, потом вступили литавры, звон меди наполнил воздух, и оркестр разом грянул что-то, поразившее его, как удар…

И он шел по пляжу с Дэвидом, оба босые, и он не хотел смотреть на Дэвида в его жутком могильном костюме, поэтому он смотрел на море, и на чаек, и на пятна нефти на воде, блестевшие под лучами солнца.

— Они просто ждут, — сказал Дэвид, — они могут ждать сколько угодно, пока мы не свалимся, понимаешь? Поэтому мы и не можем их победить. Можно выиграть несколько поединков, как ты в Милберне, но поверь мне — теперь они не оставят тебя в покое. И правильно сделают. Это не так уж плохо.

— Нет, — прошептал Дон. И увидел на берегу, за ужасной головой Дэвида, коттедж, где они с Альмой жили когда-то, тысячу лет назад.

— Так было и со мной. Я хотел все тут перевернуть. Но эти старые лисы — Сирс и Рики — знали столько всяких трюков, что в два счета затянули меня за поле. И тогда я решил, что смогу одолеть их только одним способом.

— Сирс и Рики?

— Конечно. Готорн, Джеймс и Вандерли. Разве не так?

— Так и было, — сказал Дон, глядя на багровое солнце.

— Да. И тебе лучше сделать то же, Дон. Видишь ли, они ведь живут вечно и видят нас насквозь, и когда ты думаешь, что прижал их, они выскальзывают и оказываются совсем в другом месте — совсем как те старые судейские крючки. Я сделал это, и теперь все это мое, — Дэвид обвел широким жестом дом, океан, солнце.

— И мое, — рядом шла Альма в белом платье. — Как сказал тот музыкант, это сложное дело.

Пятна нефти под ногами потемнели, радужные блики стали завиваться вокруг его щиколоток.

— Что тебе нужно, малыш, — сказал доктор Заячья лапка, — так это выход. У тебя гудит голова и крутит живот, и ты устал, как негр на плантации. Тебе нужно отыскать дверь.

— Дверь, — повторил Дон и тут же увидел перед собой высокую деревянную дверь, стоящую прямо на песке. На ней белело бумажное объявление, и он прочитал:

Мотель “Вид на залив”. 1. Администрация просит гостей выезжать днем или оплачивать следующую ночь. 2. Мы уважаем вашу собственность — пожалуйста, уважайте нашу. 3. Запрещается готовить в комнатах. 4. Администрация желает вам хорошего отдыха и счастливого пути.

Мотель “Вид на залив”.

1. Администрация просит гостей выезжать днем или оплачивать следующую ночь.