В темноте Илья прижался спиной к закрытой двери, учащенно дыша; сердце рвалось наружу. Было страшно и радостно одновременно. Глаза постепенно привыкли к полумраку помещения. Отдышавшись, Илья на цыпочках подкрался к двери, которая, по его предположению, вела на лестницу, из-под нее пробивалась слабая полоска света. Тут он остановился и приложил ухо к двери. Ему послышался шум шагов. Илья решил переждать, пока пройдут. Он подошел к кабинету врача и приложил ухо. В кабинете было тихо. Илья нащупал пальцем отверстие для ручки, сунул туда ложку и повернул. Дверь отворилась. В кабинете никого не было. Как и на отделении, на стене горела дежурная лампочка.

Илья бесшумно закрыл дверь и на цыпочках подошел к столу. На нем лежала стопка пухлых папок, на спинку стула был брошен докторский халат и шапочка. Илья взял одну папку, на ней стояла фамилия "Мамаев", на следующих – "Ахапкин", "Поляков…"

– Это же мое дело, – прошептал Илья.

Он хотел развязать тесемочки папки, но передумал. Снял со стула белый халат, надел его. Халат был длинноват. Илья закрутил рукава (так-то лучше), застегнул, надел на голову белый докторский убор и взял под мышку папку со своим личным делом.

Теперь вряд-ли кто-нибудь примет его за дурика. А в таком виде из больницы ускользнуть – пара пустяков.

Илья тихонько подошел к выходу, но остановился, прислушиваясь. Ему почудилось, что из-за двери процедурной доносятся голоса. Он на цыпочках подкрался к двери и приложил к щели ухо.

– …Но это и не так важно. – Илья узнал голос Александра Лазаревича. – Теперь мы знаем, что он жив. Как мог ошибиться Малюта, ума не приложу. Никчемный человек, даже мертвого от живого отличить не смог. Ну да черт с ним. Но память блокируется удивительно прочно. Я уверен, что сила этого психотропного оружия фактически безгранична.

– Послушай, Александр Лазаревич, – голос грубый и властный, – Китаец оставляет тебе жизнь, платит такие большие деньги, содержит всю больницу, покупает импортные смирительные рубашки – и это все не для того, чтобы ты рассказывал сказочки о безграничности психотропного оружия. Я знаю точно, что мы должны добраться до него раньше спецслужб. Они наступают нам на пятки. Если этот кретин жив, мы его разыщем и привезем к тебе целехонького. Сейчас твоя проблема вытрясти мозги у новгородского придурка.

– Да, мы отчасти вскрыли его подсознание. Я скажу вам, что это очень, очень редкий и интересный случай. Такого я не встречал. У него внутри, в голове, бомба заложена в глубоком детстве. В нем кукольный театр живет… и когда он выйдет наружу… Словом, возможен самый неожиданный поворот. Все в его личном деле…