– На все, чего ты добился, можно начхать и размазать. Твои научные изыскания Китайца не интересуют. Твоя проблема разблокировать его мозг, тогда мы получим доступ к подземельям чуди и, возможно, к их лабораториям. И тогда черт с ними, с документами.

– Значит, документы, украденные Струганым, так и не нашли? – спросил Александр Лазаревич.

– Как в воду канули. Старуха перед смертью ничего не сказала. Китаец из-за них уже кучу народа на тот свет отправил. Учти, если с этим новгородским олухом ты проколешься, – тебе конец. Китаец так и сказал…

Затаив дыхание, слушая через дверь этот разговор, Илья на мгновение расслабился, папка из его руки выскользнула и упала на пол.

– Там кто-то есть! – воскликнул грубый властный голос.

Илья подхватил папку с пола и бросился к нише в углу комнаты. В ней на крючках висели халаты. Илья зарылся в них и замер.

Что-то стукнуло, скрипнула дверь…

– Ну вот, я же говорил: никого нет. Это же психбольница, за ее решетками – как в сейфе…

– А Парикмахер, – напомнил грубый голос. – Он-то как?

– Это, дорогой мой, подтверждает…

Щелкнул замок, дальнейшего Илья уже не услышал. Он выбрался из своего укрытия, подкрался к двери, открыл ее и оказался в темном помещении комнаты свиданий. На лестнице – тихо. Открыв дверь, он бесшумно пустился вниз по ступенькам, уже ощущая воздух свободы, о которой столько мечтал.

На улице было темно и ветрено. Пока Илью мучили в больнице, белые ночи прошли. Редкие фонари светлыми пятнами вырывали у тьмы куски пространства. Остальная территория больницы тонула во тьме.

Илья забежал за угол дома, где было особенно темно, и осмотрелся. Позади здания тянулся бетонный забор, который он уже видел из окна отделения. Самым безопасным Илье показалось пойти вдоль забора. Он подумал, что где-нибудь все-таки окажется дверца или ворота, а в халате врача да еще с папкой под мышкой вообще бояться нечего.

Илья шел вдоль бетонного забора озираясь. Корпуса психбольницы спали, окна слабо светились синим светом дежурных лампочек. Нигде не было видно ни души. Фонари, тревожно скрипя, раскачивались от ветра; прежде чем попасть в их свет, Илья сначала оглядывался и, никого не заметив, торопливо пересекал световое пятно.

Папка жгла руку: Илье не терпелось заглянуть внутрь, узнать, что в ней. Ведь он нес свое прошлое, свое настоящее. Что удалось выяснить доктору Добирману, внедрившись в его мозг? Какие тайны его сознания и подсознания хранила эта папка? О какой бомбе, о каком театре говорил Добирман? Но было бы верхом безумия, встав под фонарем, листать документы, содержащиеся в папке… Тем более что его запросто могли увидеть из окна. Нет, нужно бежать, бежать отсюда!.. И единственное, что его могло спасти, это докторский халат.